- Хорошо, мама, я потерплю, но дома тебе несдобровать, - едва сдерживая слезы, предупредила меня дочь

Дочь у нас очень исполнительный и дисциплинированный ребенок. Если что-то пообещала, то обязательно сделает. Пусть ей пока четыре годика, но она уже пообязательнее многих взрослых. 

Если на прогулке она просит погулять еще пять минуточек, то можно быть уверенной, что когда через пять минут ее окликнешь, она сразу прекратит то, чем занималась, и спокойно пойдет домой.

Сказано, что конфеты только после еды: так оно и будет. Рядом с Ирой может стоять вазочка с конфетами, в комнате может никого не быть, но она не возьмет ни одной конфетки до обеда или ужина. 

Мы не сразу заметили, насколько у нас ответственный и послушный ребенок, но постепенно оценили эти ее качества по достоинству. 

Вечером приходишь ей перед сном читать книжку, договариваешься на одну сказку. Читаешь ей эту сказку, потом целуешь, желаешь спокойной ночи и уходишь.

Ира не будет канючить прочитать еще, не будет хитрить со своими "хочу пить, хочу писать". Будет лежать в своей кроватке и засыпать. Чудесный ребенок. 

В садике у нас тоже нет проблем, воспитатели в восторге от нашей Иришки, говорят, что очень послушная девочка, очень рассудительная для своего возраста. 

А мы просто поговорили с ней перед тем, как она пойдет в садик, договорились, что она будет слушаться воспитателей, не будет плакать, станет дружить с ребятами. 

Первую неделю дочь протянула на собственном упрямстве: она же обещала. Затем втянулась. Не было больше проблем. Ребенку самому нравилось ходить в садик.

Станет чуть постарше, можно будет спокойно оставлять ее одну дома. Просто обговорим, что ей нельзя делать и я уверена, что она не будет это делать. 

Непонятно, за что нам с мужем такое счастье. Потому что если послушать наших мам и просто повспоминать, что творили в детстве мы, то волосы встают дыбом. 

Я как-то залезла в загон к коровам, пара из которых были очень бодливыми. Бабушка еле меня оттуда забрала, чуть не поседела, когда увидела, где я шарахаюсь. 

Муж свалился с крыши на даче, хотя ему запрещали туда лазить. Но он никого не слушал, ему с той крыши было удобно соседскую вишню объедать. 

Вот и навернулся, болезный. Ладно, что живой остался, пролетев мимо забора. Он мог бы и позвоночник сломать, а так отделался только сломанной рукой. 

В общем, у дочери нет ничего от наших характеров. И слава Богу! Не хотелось бы мне такого шилопопого ребенка, какими были мы с мужем. 

Недавно дочь очередной раз подтвердила свою рассудительность. Она у нас приболела, врач назначила сдачу анализов, в том числе и крови. 

Кровь у дочери не брали давно, поэтому воспоминания подстерлись. Но тогда хорошо кровь взяли. Пока я отвлекала дочь разговором, медсестра очень быстро сделала прокол и набрала кровь. Дочь даже не плакала. 

В этот раз нам с медсестрой не повезло. Она была какая-то грубая, дерганная, разговаривала только на повышенных тонах, будто ей тут все разом денег задолжали. 

У нас был с дочерью уговор, что она не ноет, не закатывает истерик и не паникует. Больно не будет, как комарик укусит, только и всего. 

Но тут я дочь обманула. Эта медсестра делала все грубо, а палец дырявила так, будто хотела насквозь его пробить. У меня руки чесались ей чем-нибудь врезать. 

Понимаю, что дочери больно, еще и страшно из-за этой мерзкой тетки. Сижу, шепчу ей что-то успокаивающее на ушко, прошу не плакать: всё закончилось, сейчас тетя закончит забирать кровь и мы пойдем домой читать новую сказку. 

- Хорошо, мама, я потерплю, но дома тебе несдобровать! Ты говорила, что как комарик укусит, а меня будто собака укусила, - едва сдерживая слезы, сказала мне дочь. 

Но она свое обещание выполнила, старалась не расплакаться. А тетя медсестра та еще самка собаки. Больше к ней ни ногой, лучше в платную клинику сходим. 

Домой пришли, дочь мне и закатила истерику. И больно ей, и обидно, что обманула родная мать, и страшно, потому что тетя кричала. Всё, как и обещала: мне было несдобровать.