Новая женщина друга пытается стереть память об умершей супруге

С Любой и Николаем мы дружили со студенческих времен. Мы были свидетелями на свадьбах друг друга, на выходных вместе зависали на даче, поддерживали друг друга в нестабильные времена. А когда родились наши дети, Матвеевы стали их крестными родителями. 

К сожалению, своих детей Бог этой паре не дал. Две беременности Любаши закончились выкидышами, а их новорожденный сын прожил ровно сутки. Со временем Матвеевы приняли ситуацию и оставили бесплодные попытки, переключив внимание на племянников и крестников.

Наши дети обожали Матвеевых. Добрая и веселая Люба всегда находила время для нашей Насти, выступая ее подельником, защитником и адвокатом. Да и я не знаю, что делала бы без своей подруги. 

Люба без сомнений осталась ухаживать за полугодовалым крестником, когда я с аппендицитом попала в больницу, и каждый год брала Илью в санаторий, когда малыш подрос. Мы вместе хоронили родителей, разруливали семейные ссоры и даже перестроили нашу дачу, сделав для Матвеевых отдельный вход.

Несколько лет назад Люба решила научиться водить автомобиль. При прохождении медкомиссии врач обнаружил уплотнение в груди. Диагноз был неутешительным, потребовалась экстренная операция. 

Люба мужественно перенесла мастэктомию. Потом последовали облучение, химиотерапия. Я как могла поддерживала подругу, не давала грустить, заставляла вставать, двигаться, жить дальше. 

Николай искал лучших докторов, возил жену на консультации в столицу, заказывал лекарства из Израиля. Он научился делать перевязки, уколы, ставить капельницы. А чтобы любимая женщина не перетруждалась, Коля нанял помощницу по хозяйству.

Наконец болезнь вошла в стадию ремиссии. Вернулись наши задушевные разговоры, посиделки до полуночи. Люба начала осторожно строить планы. Казалось, рак побежден. Но никогда не говори никогда. Однажды раздался звонок. На пороге стояла Люба. Глухим голосом она прошептала:
– Тань, у меня метастазы…

Дальше были месяцы лечения. Подруга похудела, выпали волосы. Мы надеялись на чудо, но лечение было малоэффективным. Через некоторое время Люба слегла, начались боли. 

Мы с Николаем по очереди дежурили у постели, пытаясь хоть как-то облегчить страдания. Постепенно Люба отказалась от пищи, лекарства перестали помогать. Коля плакал от бессилия. Вскоре Любы не стало.

Коля долго был безутешен. Похоронив жену, он отошел от дел, заперся в квартире, похудел и осунулся. Николай не отвечал на звонки, не открывал дверь, глуша воспоминания алкоголем. Мы с мужем переживали за его здоровье, но сделать ничего не могли. Коля всех вычеркнул из своей жизни, оставив в ней лишь память о Любе.

Но скорбь не бывает вечной. Через год Николай поздравил крестника с днем рождения, через два – приехал на дачу, через три – встретил женщину. Мария мне не понравилась сразу. 

Слишком похожа на Любу – рост, фигура, волосы, но в то же время совершенно другая. Шумная громкоголосая женщина любила быть в центре внимания, за словом в карман не лезла, а слушать других не считала нужным. Я удивлялась, как после своей милой тактичной супруги Коля смог увлечься такой дамой.

– Не лезь не в свое дело, – отрезал мой муж. Я рад, что он уже не плачет и отказался от затворничества. Не думаю, что это надолго. Сегодня Маша, завтра Даша. Любу не воскресишь, а жизнь продолжается.

Но мой муж оказался неправ. Через месяц Мария перебралась в квартиру Матвеевых. Коля набрал вес и повеселел, вернулся к работе и купил автомобиль.

Мария отвоевывала пространство. Она затеяла ремонт, сменила мебель и столовую посуду. Все как в дешевом сериале – новая женщина, новый автомобиль, новый дом. Ничто не должно напоминать прежнюю супругу.

Вскоре Николай привез Марию на нашу дачу.

– Как я люблю землю! – искренне восхищалась женщина. – Боже, какие цветы, какие запахи! Всегда мечтала о даче!

Через неделю я не узнала участок. Великолепные альпийские горки, любовно созданные Любашиными руками, сравнялись с землей, а раритетные растения гнили в компостной яме. На засыпанной мелким гравием площадке возвышался каркасный бассейн.

– Здорово, правда? – окликнула меня Маша. – Будем нежиться в водичке и попивать коктейли.

Я не нашлась, что ответить. Но при взгляде на мусорные баки меня настиг шок. В контейнере валялись рушники, вышитые Любиной прабабушкой, кружевные скатерти, доставшиеся подруге от мамы. Сверху лежали фотографии Любы, которые новая хозяйка даже не удосужилась достать из деревянных рамок.

 Я подошла к Николаю, взяла его за руку и подвела к мусорному баку.

 – Надеюсь, ты поймешь, почему я больше не хочу видеть на нашей даче Марию.

Мужчина достал фотографию жены, отряхнул пыль и прикоснулся губами к изображению. Через 10 минут я услышала, как взревел двигатель. Ключи от входной двери Матвеевых лежали на веранде.