Приехал в аэропорт повидаться со старым другом, а он мне навязал кучу коробок для своей родни

Неизбежное следствие жизни в столице – бесконечные визиты родственников, друзей и знакомых. Об этом даже полно фильмов сняли.

Но я никогда на такое положение вещей не жаловался. Мы с супругой рады гостям, у нас очень хлебосольный дом. Но вот только обидно, когда некоторые начинают видеть в тебе не друга, а какой-то сервис, удобную услугу.

Есть у меня давний товарищ Анатолий. Мы с ним раньше работали вместе на предприятии в одном из сибирских городов. Было это больше 10 лет назад.

Потом меня перевели из филиала в Москву, тут я и женился, и корнями прирос. А Толя так и остался жить в Сибири.

Раз в год старый друг летает с супругой Валентиной в отпуск через столицу, и мы обязательно встречаемся.

Обычно жена накрывает праздничный стол, мы с Толей болтаем до поздней ночи, а на следующий день они улетают в южные края.

Вот и в этот раз Анатолий набрал мне сразу после майских праздников:

- Рома, старичок, привет! Как поживаешь? 

- Отлично! Как у вас дела? – ответил я.

- Я с новостями – в этом году мне отпуск раньше дали, в начале лета. Но на юге-то уже тепло, так что я не расстроился. Но есть нюанс – так как рейсы самолётов сейчас не каждый день, летим с пересадкой, так что заночевать у вас не получится, – объяснил Толя.

Я расстроился, конечно – уже ждал нашу обычную вечеринку с другом и его женой. Ну, куда деваться, раз такое расписание у самолётов. Не будут же люди переплачивать за удовольствие пообщаться со мной!

Но Анатолий всё предусмотрел. Он сказал, что между рейсами будет перерыв почти три часа, и если я подскочу в аэропорт, то даже в ресторане успеем посидеть!

Разумеется, я согласился.

Через две недели в назначенный час я уже стоял у точки выхода пассажиров и искал глазами друга.

А вот и Толя с женой! Я увидел их издалека – они с трудом передвигали вдвоём тележку, заваленную вещами и коробками. «Кто же столько на отдых с собой берёт?» – усмехнулся я.

Толя подскочил ко мне и обнял. Я тоже тепло поприветствовал его с Валентиной. 

Друг сказал, что супруга останется с вещами – устала от перелёта. А мы, мол, можем выпить коньячку в ресторане.

Мы отправились в ближайший итальянский ресторан в аэропорту и уселись за столик.

Проболтав час, мы и выпили, и закусили, и обсудили все новости. У нас вот сын в институт поступил, а у Анатолия дочка на следующий год школу заканчивает.

- Да, чуть не забыл. Это вот от жены и от меня – в дорогу вам с собой! – сказал я и достал из сумки пакет с деликатесами.

Раз не собрались у нас дома, жена передала ребятам импортный сыр в круглой банке, коробку хороших конфет и красивую пачку чая.

Толя поблагодарил меня, а сам уже поглядывал на часы. Мы незаметно так почти полтора часа проболтали!

Я пошёл проводить Анатолия до места, где сидела его супруга. И тут друг выдал:

- Такое дело, Ром, нужно пару коробок передать Валиному младшему брату – он в Москве теперь живёт. Поможешь ведь? 

Тут они с женой забрали свои сумки, и я понял – вся эта телега с коробками остаётся мне!

- Всё, старичок, спасибо! Мы побежали! Адрес шурина сейчас на мобильный тебе сброшу, – сказал Толя, и они заспешили к своему терминалу.

Я стоял и пытался понять, что произошло. Толя меня даже заранее не предупредил. Мы ведь пить собирались, я без машины в аэропорт приехал!

На телефоне звякнуло сообщение. Я прочёл адрес и понял, что это вообще другой конец Москвы!  Пришлось созвониться с братом Валентины, вызвать курьерское такси, которое обошлось мне в кругленькую сумму, и только потом ехать домой.

У меня даже весь хмель от коньяка выветрился, пока занимался этими коробками! 

В итоге Анатолий мне даже не написал и не позвонил, чтобы поинтересоваться – как там вещи, доехали?

Я был очень зол. Друзья так не поступают! 

Поэтому, когда через две недели Анатолий мне позвонил, я даже не взял трубку. А зачем? Видимо, я понадобился, чтобы теперь какие-то гостинцы брату Вали с юга передать? 

Нет уж, не хочу даже разговаривать со старым приятелем. Зачем он всё испортил? Можно же было всё иначе сделать и сохранить дружбу, а не использовать меня, как безымянного курьера.