Как мы с подругой с кладбища выйти не могли

Кладбища - места особые, заповедные. Там свои правила и свои порядки. И сила там - тоже особая. Мы с подругой в юности на себе это испытали. То ли пришли не ко времени, то ли, по какой другой причине, с нами такая ерунда приключилась, но что было - расскажу. 

В юности мы с подругой были, как и полагалось, комсомолками. Не верили ни в бога, ни в черта, ни в мистику. Я-то, хоть крещеная была, бабушка расстаралась, хотя родители против были, а вот подруга была некрещеная. 

Как-то бабушка моя попросила меня съездить на кладбище. Были какие-то особые дни, когда надо было обязательно умерших навестить, а бабушка в ту пору в больнице лежала. Родители на работе, им не до поездок на кладбище, вот она меня и уговорила. 

Если бы там просто надо было поминать, я бы не поехала, комсомолка же, в такое не верю. Но бабушка сказала, что после зимы надо могилки в порядок привести, прибраться, памятники протереть, гостинцы оставить. Про гостинцы она сказала уже в конце, чтобы я не отказалась. 

Мне одной ехать не хотелось, далеко, скучно, решила с собой подружку позвать - Зою. Она сказала, что у нее на том кладбище тоже кто-то из родни похоронен. Собрались, поехали. 

Бабушка настояла, чтобы я перед поездкой к ней зашла, показала, какие гостинцы везу. Хочешь-не хочешь, пришлось брать с собой печенье и конфеты. Бабушка посмотрела, одобрила, еще раз объяснила, где и кого найти надо. С тем мы и поехали.

Туда добрались нормально, в автобусе время за разговорами пролетело быстро. На кладбище приехали примерно в час дня, пока прошлись по могилкам моих родственников, все прибрали, протерли, время уже к трем. 

Конфеты и печенье мы решили не оставлять, чтобы не подкармливать асоциальные личности, которые промышляют тем, что гребут все с кладбищ, сами все съели. А потом подруге зачем-то захотелось найти и могилы своих родственников. 

Она не знала, как их найти от того места, где мы находились, там надо было с других ворот заходить, мы и пошли. Пока шли до выхода, потом до ворот, времени потратили минут сорок. На входе нам навстречу попалась какая-то бабушка, она сказала, что скоро дождь будет, лучше нам с кладбища-то уйти. 

Мы поблагодарили, но не послушались. Что нам дождь, чай не сахарные, да и на небе туч не наблюдалось. Пошли мы искать могилы родных Зои. Но сколько мы не бродили, так и не нашли те могилы, хотя подруга точно была уверена, что идет верно. 

Тогда мы не смогли отыскать ни одну из трех могил, о которых она говорила. Хотя точно зашли с тех ворот, там рядом информационный стенд еще стоит, у вторых ворот такого нет. 

Пока искали, тучи стали гуще, стало уже темно, как вечером, а еще высокие деревья, среди которых расположились могилы, вообще создавали темень. Мы стали пробираться к выходу. 

А погода все портилась, дождя не было, но ветер шумел деревьями, отголоски грома слышались. Мы почти бегом к выходу бежали. Но бежали зря, мы не могли его найти. Хотя я точно помнила, как мы сюда пришли, но все равно я не могла отыскать ворота. Ни одной могилы, которой мы бы уже проходили, вокруг не было. 

Потом пошел дождь и стало совсем уже страшно. Темно, хотя часы показывали всего пять часов вечера, под ногами скользит, над головой грохочет, и выхода нет. Только могилы кругом. 

Через минут двадцать мы вышли не к воротам, а к забору. Решили, что пролезем сквозь прутья, но я почему-то пролезла, а Зоя, которая была худее меня, пролезть не могла. Я ей говорю - лезь верхом, она пытается, но у нее не получается, только ногу закинет - вниз скатывается, будто ее кто-то тянет. 

Я обратно пролезла, пыталась ее между прутьями протолкнуть - она опять не может протиснуться. Я ее давай подсаживать, чтобы она через забор перелезла, а она вдруг такой тяжелой стала, что я еле как ее удержать могла. 

Но, в итоге, я смогла ее подсадить, она через забор перемахнула и на ту сторону спрыгнула. А я сама через ту щель между прутьями пролезла. На остановку бежали, как будто за нами кто-то гнался. Почему-то так страшно было. И еще ощущение взгляда в спину.

Бабушке я ничего рассказывать не стала, но потом на кладбища еще долго не ходила ни с родителями, ни одна.