Вышел на пенсию и чуть не умер от тоски: жена увлеклась ЗОЖ

Я старше своей жены, но пенсионный возраст подошел у нас одновременно. Обоюдно было решено сразу уходить с работы, хотя мы оба востребованные специалисты: могли бы и задержаться.

Квартира у нас есть, дети взрослые, накопления кое-какие сделаны. Ждал я этого дня с нетерпением, да и Лида моя тоже радовалась предстоящей свободе. 

У нас есть дача, но мы не сажаем большой огород. Своя земля нам чисто для удовольствия, поэтому мы предвкушали тот момент, когда полностью посвятим себя любимому делу.

И все бы хорошо, но в какой-то момент Лидку мою какая-то странная муха укусила. Не буквально, конечно. Я и сам не понимаю, когда все началось.

Я не привык спать до обеда, но если не надо на работу, с удовольствием отдыхал до восьми-девяти утра. Но однажды в семь утра меня растормошила Лида. Первое, что я увидел - это ее радостное лицо, которое сообщило мне, что мы сейчас пойдем бегать.

- Бегать? Ты с ума сошла, седьмой час! Ложись давай, еще поспим, - проворчал я и перевернулся на другой бок.

Но не тут то было. Если моя жена себе что-то втемяшит в голову, то не отвертишься. Я раз восемь категорически выразил свой отказ от утреннего бега, а потом вдруг обнаружил, что на мне уже шорты и кеды. И мы побежали.

Я надеялся, что это разовая придурь, поэтому даже поблагодарил Лиду за то, что она меня вытянула на пробежку. Зря я это сделал - с того самого утра мы начали бегать постоянно. И никто меня не спрашивал, хочу я этого или нет.

Следующим моим шоком стало требование супруги бросить курить. Вот зараза - последней радости решила меня лишить? Вслух спорить я не стал, ведь Лида тоже пообещала бросить. Держалась она молодцом, правда немного нервная стала.

А я, признаться, не курил только при супруге. Топнуть ногой и потребовать оставить меня в покое я не мог - сказывалась многолетняя привычка слушаться жену.

Выпить немного коньячку за ужином я теперь тоже не мог. А мне так нравилось выпивать рюмочку алкоголя к пельмешкам! Но едва я заикнулся об этом, Лида заявила, что пельмени также попадают под санкции, как нездоровая пища.

Да уж, ожидал я , что с выходом на пенсию, будет у меня настоящая свобода, а оказалось, что попал в самую настоящую тюрьму. Даже надзиратель есть - грозный и нервный, так как курить бросил.

Ели мы теперь какую-то ерунду - то морковные котлеты, то щи с крапивой. Свинину и баранину употреблять перестали, заменили на рыбу и курицу. С тоской глядя на запеканку из брокколи, обезжиренный кефир и маленький кусочек куриной груди, я начал подсчитывать, сколько еще лет мне предстоит мучиться.

Смысл так жить, если нельзя выкурить сигаретку и поесть сала с чесноком?

Добила меня моя ЗОЖ-ница тем, что записала на йогу. Обоих. И теперь три раза в неделю по вечерам мы ходили на занятия.

Лида стала очень нервной, а однажды она пришла из магазина и просто зарыдала. Я спросил, в чем дело, но жена только всхлипывала и что-то неразборчиво бормотала. Из слезного потока я понял лишь одно слово - депрессия.

“Вон оно как, депрессия у нее”, - думал я. Сам-то я тоже был близок к тому, чтобы потерять радость к жизни. Существование стало пресным и вязким, как каша-размазня.

Обнял я жену и по голове погладил. Заплакала она еще пуще прежнего. 

-  Слушай, есть у меня одна идея, - осторожно начал я, - Знаю я, от чего тебе легче станет.

- Правда? - с надеждой посмотрела на меня Лида и на мгновение перестала всхлипывать. Казалось, она ждала чего-то от меня.

- Знаю. Здоровый образ жизни - это отлично. Но слишком мы резко все поменяли. Организм просто не успел перестроиться. Давай просто устроим себе выходной, сегодня например? И позволим себе все то, что запретили. А с завтрашнего дня продолжим, - предложил я.

Лида неуверенно кивнула. В ее взгляде читалось, что она, конечно, против, но ради меня готова попробовать. Вытер я своей активной пенсионерке слезки и побежал в магазин. Купил шампанского, сигарет, торт, пельмени и стал на стол накрывать.

В глазах моей депрессивной женушки жизнь стала пробуждаться, пока я готовил. Подал я ей бокал шампанского, поджег сигаретку и отвел на балкон. Небывалое наслаждение отразилось на ее лице. Ну, а потом поели мы вкусно, фильм интересный включили и решили, что сегодня не идем на йогу.

Не спали мы в тот день до глубокой ночи. Жена посмотрела на меня и спросила, знаю ли я, о чем она сейчас очень жалеет. Я сказал, что нет, даже не догадываюсь.

- О том, что этот чудесный день кончается, - ответила Лида, и мы оба засмеялись.

Первое, что она предложила с утра - отказаться от пробежки и пожарить яичницу на сале. Я отказываться не стал.

В общем, после Лидкиной депрессии мы решили не возвращаться в прежний казарменный режим. Бег по утрам заменили на ходьбу по вечерам. Питание стало более здоровым, но без фанатизма. А курить мы все-таки бросили!