Ненормальные “антиптичники” устроили целую сеть дозорных пунктов, но я все равно кормлю пернатых

Я люблю голубей, воробьев и других птиц. Дома у меня живет попугайчик. Если бы я жила в деревне, то, наверное, была бы первой птичницей. Кстати, моя бабушка в свое время имела самый большой курятник в селе. Теперь я ее понимаю.

Так что каждый день я заполняю кормушки (многие из них сама же и сделала). И еще подкармливаю любимых птиц хлебом и разными крупами. Они отвечают мне взаимностью и весело будят по утрам. Даже не стесняются стучать клювом в стекло и дают погладить оперение.

Первая волна “антиголубиных” нападок началась два года назад.

“Наверное, кому-то стало плохо или пожар, потоп!” - думаю я. В спешке умываюсь. Заодно убеждаюсь, что если и случился потоп, то автор точно не я.

Открываю дверь и натыкаюсь на выпученные глаза соседки.

- Вы на меня сыплете землю! Ваши голуби меня будят! - она в буквальном смысле слова орет как резаная. 

- Послушайте, о какой земле речь? У меня не растут цветы на подоконнике,  - стараюсь отвечать как можно спокойнее.

- Я не знаю. Не думала об это как-то, - тут я вспоминаю, что Николай действительно выращивает цветы на своем французском балконе. И часто льет воду мне на подоконник. Возможно, это и есть секрет земли, которая иногда падает. Ведь с утра он не успевает одеть очки.

Но я решаю все это не объяснять и не продлевать нашу “чудесную” утреннюю беседу.

Пытаюсь свернуть разговор:

- Ладно, буду кормить птиц на улице. И можете пройти в квартиру и убедиться, что цветов у меня нет.

Но еще через полгода причина выяснилась.

Оказалось, что дело вовсе не в этой конкретной соседке. В нашем районе живет целая сеть ненормальных, которые искренне верят, что все зло и болезни происходят от голубей.

- Разве вы не знаете, что люди умирают от голубиного помета? - без всякого “здрасьте” заявляет одна из сторонниц антиголубиного клуба.

- То есть как это, прямо открывают окно и умирают? - я спрашиваю нарочито иронично.

Она рассказывает еще пару странных историй и говорит, что работает биологом. Я прекрасно знаю, что она уже лет двадцать работает только домохозяйкой. Но ничего не говорю. Надеюсь, что помешательство носит временный характер, она про меня забудет.

Но атаки продолжаются. А градус историй нарастает. На следующей неделе подходит уже другая дама и говорит:

- Голубям достаточно корма и в траве. А хлеб достается очень тяжело! Вот мой дядя-комбайнер так уставал, что однажды выпал из комбайна, и тот на него наехал. Так дядя и погиб. А вы кощунствуете! Зря тратите хлеб.

- Я вам что, нищая что ли? - вопит она. И добавляет: - Ничего, мы вас все равно заставим прекратить кормить голубей.

Мне становится страшно. От другой соседки я узнаю, что несколько таких сумасшедших дам в нашем районе действительно наблюдают за местами, где регулярно кормят птиц. Даже брызгают иногда ядом на траву. 

- Неужели они наблюдают из окон, и потом выходят специально, чтоб прочесть лекцию? - удивляюсь я.

- А вот представьте себе! - говорит моя соратница, которая тоже противостоит коллективному безумию и не сдается.

Со временем мы знакомимся с другими людьми, которые продолжают заполнять птичьи кормушки несмотря на группу противников. Начинаем ходить друг к другу пить чай. Выходим кормить птиц по несколько человек. Это помогает. Если выходит целая группа защитников голубей и воробьев, то “антиптичницы” не подходят.

Интересно, что многих из “антиптичниц” любят других животных. Например, кормят бродячих кошек и устраивают котят в хорошие руки. Но коты почему-то, с их точки зрения, заразу не разносят. Виноваты только птицы.

Нет худа без добра. И у меня появилось немало хороших и интересных знакомых среди любителей пернатых. 

Но все равно впечатляет и расстраивает одновременно, что члены этого нездоровой группы продолжают придумывать новые причины, по которым голубям нет места в городах.

Например, голуби якобы мешают правильной работе воздуховодов. А еще из-за них-то и отключают периодически электричество.

Видимо, это что-то вроде птицефобии. Людям просто не нравятся пернатые, и они подводят под свой иррациональный страх какую-то псевдотеоретическую базу.