Брат развелся и повадился ходить ко мне обедать. А я ему не бесплатная столовая!

Когда Борька, мой младший брат, объявил, что его жена Алинка подала на развод, наша мама неделю ходила сама не своя. Плакала так, как будто по телевизору объявили о конце света в ночь с субботы на воскресенье.

— Мы с тобой, как женщины, просто обязаны окружить Борюсика любовью. Чтобы он увидел, что не все женщины такие черствые, как эта его женушка, — сказала мне мамочка в один прекрасный вечер.

И тут же предложила мне пригласить брата как-нибудь на обед. Мол, бедный наш мальчик живет впроголодь, того и гляди с жизнью от недоедания расстанется.

По Борьке, конечно, ничего подобного не скажешь. Как была у него ряха, так и осталась. Но я что, я послушная дочь.

Между делом сказала брату, чтобы заходил как-нибудь ко мне на огонек. Дескать, борща поедим, телевизор посмотрим.

Никто и не сомневался, что уже на следующий день братец галопом ко мне прибежит. Я даже супруга своего не успела предупредить, что у нас гости будут.

Делать нечего, пришлось Бориса накормить и выслушать триста слезливых историй о том, как Алина издевалась над несчастным мужчиной, то есть моим братом.

— Представляешь, заставляла меня обед готовить! После работы! — жаловался Борька.

— Так ты же на час раньше домой приходил. Почему бы и не встать к плите? — резонно спрашивала я.

Брат делал большие глаза. Ты что, мол, я же мужчина, мне не положено. А ей, значит, начала я заводиться, положено во вторую смену батрачить, пока ты на диване валяешься.

Муж пнул меня под столом ногой. Мол, давай не начинай. Брат тут же добавил, что это все понятное дело и он двумя руками за семьи, в которых и мужчина и женщина имеют равное домашние обязанности.

— Как у вас, — сделал он нам комплимент.

Поговорили мы в таком духе, да и разошлись. На следующий день Боря снова позвонил. Извинился и попросился еще раз приехать к нам.

У вас, дескать, такая уж душевная атмосфера, что так и тянет к вам в гости.

— Я у вас просто забываю о своих проблемах. Появляется желание жить! — взахлеб рассказывал брат.

Раз так, отвечаю, приходи, конечно. А сама думаю про свои планы на вечер. 

Хотела ведь просто молча на диване поваляться, так устала на работе. Теперь придется вести светские беседы и изображать хозяйку дома.

Впрочем, надолго братец не задержался. С аппетитом поел, для виду посидел десять минут и слинял под благовидным предлогом. Сказал, что ему срочно надо было навестить какого-то больного друга.

Таким макаром Борька провел у нас еще три вечера. А потом он начал натурально наглеть.

Однажды прихожу домой позже обычного. Муж уже дома, встречает с виноватым видом. Прости, говорит, но на ужин у нас пельмени из морозилки.

— Все, что я приготовил на вечер, смел незваный гость, твой братец, — насмешливо сказал супруг.

Я говорю, в каком смысле. Он что, опять приходил, спрашиваю. Да, подтвердил благоверный, и даже без звонка.

— Пришел, буркнул «привет» и сразу на кухню. У него, сказал, разыгралась депрессия и ему срочно надо поесть вкусной домашней еды.

Нормально вообще? Мне не жалко, но совесть тоже надо иметь, как вы думаете?

Я позвонила Борьке и выложила все, что думаю о его поведении. Сказала, что ему давно пора вырасти и взять ответственность за свою жизнь на себя.

― Хочешь домашнюю еду? Готовь себе сам! Тебе скоро тридцать, а ты ведешь себя как подросток! — наезжала я на брата.

Тот отпирался и бросал мне ответные обвинения. Я, мол, жадная и жестокая. Тебе, говорит, только в колонии строго режима работать.

На этом история не закончилась, потому что Борька что сделал? Правильно, нажаловался маме.

А та на меня таких собак спустила, что вспомнить страшно.

— Скажи, какую сумму ты потратила на продукты, я получу пенсию и все тебе компенсирую! — грохотала мать.

— Вы только посмотрите на эту скупердяйку! У нас в семье никогда не было насколько неприветливых и невоспитанных людей! Мне стыдно за тебя! — кричала она еще громче.

— Я думала, ты поддержишь брата, а ты его топить начала! Да ты еще хуже этой мерзавки Алины! — добила меня мать.

Это уже слишком. Я сказала, что Алина во всем права, и это мать воспитала беспомощного сосунка, который совершенно не приспособлен к взрослой жизни.

— Раз так, бери его на ручки и нянчись с ним до конца своих дней! Кроме тебя он, очевидно, никому нужен не будет! — сказала я матери.

Разругались мы в пух и прах. Мама меня из дому выгнала и чуть с лестницы не спустила. Сказала, что видеть не желает. И даже имя мое слышать не может.

Мне, конечно, обидно, ведь я ни в чем не виновата. Разве моя вина, что брат вырос никчемным белоручкой?

Но как донести эту мысль до мамы, я не понимаю