Дочь мужа от первого брака переехала к нам, и тут выяснилось, что она ему совсем не родня

- Дорогая, ты не против, если Лиза у нас поживет? – муж, смущенно улыбаясь, не смотрел мне в глаза.

Конечно же, я была против! Лизку я видела два года назад, и она мне жутко не понравилась: уже тогда это была увлеченная блогерством наглая деваха, с пирсингом на переносице и цветными волосами. А это не сулило ничего хорошего. Вряд ли, за прошедшее время она стала культурнее и начала читать классику.

- Сколько поживет? – поинтересовалась я. – Она, что, приедет погостить?

- Да нет, - замялся Вадик, - она хочет поступить учиться.

- В смысле поступить учиться? Она же уже учится!

Да, действительно, девушка училась в одном из ВУЗов, и я это твердо знала: учебу оплачивал мой муж.

- А она поняла, что это – не ее! И хочет поменять институт: сейчас это можно легко сделать.

Ничего себе – не ее! Значит, все эти годы – псу под хвост? Да, не зря это поколение все называют потерянным. Денег было очень жалко: мы даже ребенка не могли родить – все уходило Лизке на учебу.

Но я очень любила своего мужа, поэтому вслух этого не сказала, а произнесла следующее: Ну, и пусть меняет себе ВУЗы на здоровье! Мы-то здесь при чем?

- А этот ВУЗ просто рядом с нами – ей будет туда удобно ездить.

Кто бы сомневался! Настроение было испорчено. Послать Лизку я не могла, но и жить с ней тоже не хотела. Хотя ничего в том, что девушка поживет у нас какое-то время, нет.

Они развелись шесть лет тому назад: жена Марина полюбила другого. Ну, что же – сердцу не прикажешь. И Вадим ушел, оставив все прежней семье. Через год встретил меня, и мы поженились. Жить стали в моей трешке, доставшейся от бабушки по наследству.

Честно говоря, ни Марина, ни Лиза нам не надоедали: муж никогда не отзывался о первой жене плохо! Да, она полюбила другого. Дело, как говорится, житейское. Но характер у нее был неплохой, и с домашним хозяйством она тоже справлялась.

У Лизки же характер был безобразный. Как говорится, ни в мать, ни в отца – в проезжего молодца. Она была той, кого принято называть оторвой: просто нарывалась на скандал. И я стала понимать маму, отправившую надоевшую своими выкрутасами дочь пожить с отцом.

Девушка была лживой, ленивой и наглой: причем, хамила она мне только один на один – в присутствии папы все было очень прилично.

Ни тебе прибрать за собой, ни вымыть чашку. Я уже не говорю о том, чтобы застилать кровать: Лизе мы выделили комнату в трешке.

По всей ванной были разбросаны предметы личной гигиены – то, что принято пока еще скрывать. На вешалках там же висели многочисленные трусики – треугольник и две веревочки.

Вокруг кровати были рассыпаны чипсы и обертки от какой-то вредной дряни. Одежда лежала, почему-то, на полу. Короче, мои опасения оправдались: ничего хорошего!

На все замечания девушка обещала, что все уберет. Когда? Как только, так сразу!

Началась учеба – первый семестр опять оплатил Вадик. Но оказалось, что у Лизы часто – дистант: это означало, что она лежит в кровати и вяло пялится в экран. А часто вообще не встает к нужному времени.

Я находилась в состоянии постоянного стресса: и вот это все собирается со мной постоянно жить? Да ни за что!

Но как, скажите, выпихнуть наглую девку? А начинать с чего-то было надо. И для начала я залезла в Лизкин ноут, когда она уехала в ВУЗ - я тогда работала дома.

Да, согласна, я поступила не совсем прилично, но это того стоило: там было полно фотографий, или фоток, как принято сейчас говорить. Все было, как в стишке Агнии Барто: я и прямо, я и боком, с поворотом и прискоком - дочь мужа была изображена в разных позах, в основном, как сейчас они все – с откляченной пятой точкой.

Но заинтересовало меня вовсе не это: хрен бы с тобой, выкладывай свою попу с разных ракурсов! В числе прочих были и детские фото, в том числе, фотография сразу после выписки из роддома. Вот это-то меня несколько напрягло: помнится, муж говорил, что девочка родилась недоношенной через семь месяцев после свадьбы.

Но дело было в том, что Лиза на фото явно не выглядела недоношенной! И не надо было быть медработником, чтобы это заметить. А я, на минуточку, работала операционной сестрой. И могла отличить недоношенного от малыша, родившегося в срок.

Как Марине удалось «запорошить мозги» мужу - так говаривал мой любимый литературный герой Незнайка - я не знала. Но, ведь, как-то же удалось! К тому же, часто мы видим то, что хотим видеть. Видимо, мой всегда говорящий правду недотепа-муж просто не мог допустить такого наглого вранья: ему это просто не пришло в голову.

А мне пришло. И, приплюсовав к этому абсолютное внешнее и внутреннее несходство с мамой и папой, я поняла, что, возможно, имеется еще кто-то, действительно принимавший участие в зачатии ребенка: Вадик говорил, что жена была любвеобильной натурой.

Меня начали «терзать смутные сомнения», как в любимом фильме. И я поняла, что не успокоюсь, пока не сделаю тест ДНК. Да, денег было очень жалко. Но мне было ясно, что таким образом я куплю свое внутреннее спокойствие. К тому же, лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть.

Я сделала и не пожалела: отцовство Вадима было полностью исключено! Видимо, Марина выходила замуж беременной от другого. Бинго!

Вечером я вручила мужу результат теста и уехала к родителям, предоставив разбираться во всем без меня. Назавтра была суббота, и, когда я вернулась домой, огромного чемодана на колесиках – Лиза заезжала надолго – уже не было, как и девушки.

Вадику несколько раз звонила Марина, но ей ничего не отломилось: хватит, попользовались. Больше всего мне было жалко мужа: как же можно быть таким доверчивым!

А после этого случая с вопиющим враньем он совсем сник. Ну, ничего – рожу своего, утешится.

Да-да, рожу: кажется, у меня задержка! Ведь оплачивать учебу не своей дочери Вадик теперь не собирается. И это уже будет совсем другая, и, надеюсь, счастливая история.