Мама привыкла обещать помощь от моего лица, а теперь в ужасе, что я перестала повиноваться

Мама с детства распоряжалась моими умениями, временем и вообще всем, словно я не самостоятельная отдельная личность, а какое-то приложение к ней. 

Я всё детство делала уроки с кем-то из детишек родственников и друзей, приглядывала за ними, бегала на посылках, помогала на чужих огородах и вообще себе не принадлежала. 

Маме очень нравилось проявлять щедрость за мой счет. С моим мнением она не считалась никогда. 

- Какие свои планы? Я уже пообещала, неудобно перед людьми, да и ты не переломишься, - шипела на меня мама, когда я пыталась проявить характер и отказаться от навязанных дел. 

Что я, ребенок, а потом подросток могла противопоставить маме? Меня же воспитывали, что взрослых надо слушаться, а мое мнение - это последнее, чем будут интересоваться. 

Родня и мамины друзья очень любили, когда мы приезжали. Ведь на меня сразу можно было свалить кучу дел. 

- В магазин надо? Да Агата сбегает, не одевайся. 

- Пусть Агата посидит с малышней, пошли за стол! Да ничем она не занята, успокойся!

- Рук не хватает? Так давай я Агату к вам отправлю? Сейчас расписание автобусов посмотрю, на ближайшем и приедет. Ой, да не переломится она сорняки подергать и ягоду собрать, не выдумывай!

В старших классах я занималась с чужими детьми, потому что мама расхваливала мои таланты в учебе. Ни мне, ни этим детям никакой радости от этих занятий не было.

Я часто не успевала делать свои задания, потому что мама составляла мне график, исходя из собственных интересов. Ей хотелось, чтобы про нее все говорили только хорошо: она же такая молодец!

Своего времени у меня не было никогда. Ну, может быть в детском саду и начальной школе, хотя уже по поводу начальной школы есть сомнения. Точно помню, что меня отправляли к бабушке на огород колорадского жука собирать. 

Спорить с мамой было себе дороже. Это она при посторонних вся такая веселая и улыбчивая, но наедине могла и наорать, и подзатыльник отвесить. Но больше всего любила воспитывать меня всякими лишениями. 

Чуть ей слово поперек - она сразу то телефон заберет, то плеер, то еще что-нибудь придумает, чтобы мне жизнь малиной не казалась. На это у нее фантазия работала просто отменно. 

Даже уехав в другой город на учебу, я не смогла избавиться от маминых заданий. 

- Агата, там с поезда тетю Сашу надо встретить, у нее сумок много. Проводишь ее на другой вокзал, а то она города не знает. 

А я что, грузчик? Во мне веса в половину от этой тети Саши, которая шмотками торговала и таскала их на своем горбу. И почему нельзя просто взять такси до другого вокзала? Но мама уже пообещала. 

- Так, надо встретить поезд, там Дарья посылку своей дочери передала. Поезд в четыре утра. Ну, у нее занятия с утра, сама девочка встретить не может. Ты и живешь ближе. 

- Ты посылку забрала, да? Хорошо. Отвези к дочке Дарьи посылку. У нее не получается к тебе заехать. Не переговаривайся давай, а собирайся, тебя там ждут. 

Это наглость какого-то высшего порядка. Посылку за нее в четыре утра на вокзале забери, потом еще в общагу привези, пока кто-то в ус не дует. Мне оно надо?

Но ездила, забирала, встречала, передавала, провожала. Хотя надо было маму с ее подхватами лесом слать еще давно. Я с третьего курса уже работала и жила на свои, так что мамины рычаги давления уже не работали. Но сложно было сменить алгоритм, который вбивали с детства. 

После учебы я не стала возвращаться домой. Мама и ее любовь к добрым делам моими руками были одним из определяющих факторов. Хотя мне и во время учебы доставалось, но не в таком объеме. 

Стала работать, сняла квартиру. И у мамы сразу же добавился еще один пунктик в ее услугах: "а можете у Агаты остановиться". Меня традиционно никто ни о чем не спрашивал. 

- Завтра дядя Миша с Олей приедут, их надо будет встретить. Они на три дня, потом в отпуск дальше, записывай номер поезда и вагон, - деловито сообщала мама. 

На третьем таком визите, о котором даже мама не уведомила, а просто дала людям мой адрес, я взорвалась. Потому что я этих людей даже не знала: это мамина коллега с мужем. 

- Извините, у меня тут не гостиница, - жестко сказала я, не давая пройти в квартиру какой-то женщине с мужиком и кучей сумок. 

- Ты Агата? Ну, всё правильно, значит. Я от твоей мамы, она твой адрес дала, сказала, что мы до самолета сутки можем у тебя пожить, - попыталась еще раз пробиться женщина. 

- Не знаю, что вам сказала мама, но повторяю: у меня тут не гостиница. Всего доброго, - я закрыла дверь, оставив женщину хлопать глазами. 

Мама мне позвонила раз сто в тот день, но разговаривать желания не было. Спустя два дня я все-таки решила с ней поговорить. 

- Ты чего вытворяешь?! Ты зачем людей выгнала? Я им пообещала, что всё нормально будет, а ты что сделала? - мама визжала в трубку. 

- Ты пообещала - ты и выполняй. Я здесь при чем? И вообще, мама, запомни на будущее: я больше не буду бегать по твоим поручениям, принимать у себя твоих друзей, знакомых и прочих. Просто не хочу, надоело. Будешь кому-то что-то обещать, учитывай этот факт, чтобы потом не краснеть и не подводить людей.

В трубке воцарилась тишина. Такого мама явно не ожидала. Еще бы! Двадцать шесть лет молчала и выполняла, а теперь взбрыкнула. 

- Кстати, я в конце месяца меняю квартиру, новый адрес тебе не скажу. Имей это в виду. 

Конечно, мама мне не поверила. Попробовала еще с десяток раз меня озадачить чужими делами, но я уже сожгла все мосты. Мне уже не страшны ни ее крики, ни угрозы, а причитания не трогают. Наконец-то я живу своей жизнью, а не бегаю по маминым делам.