Мне диагностировали шизофрению, но мать считает, что я просто притворяюсь

Моя жизнь начала катиться под откос ещё в школе, когда я обратила внимание, что мне все сложнее контролировать эмоции, а учеба и домашняя работа и вовсе начали казаться непосильным трудом. 

В голове всё чаще начинал звучать вкрадчивый голос, что я глупая, уродливая и отвратительная, что мне не нужно было появляться на свет. Я начала видеть мелькающие силуэты на периферии зрения, которые исчезали сразу, как я пыталась на них сфокусироваться.

Мама всегда считала, что лучшим способом бороться с «капризами» - просто повышать голос. Решив, что мое состояние лишь часть очередного переходного возраста, она просто включила обычную тактику, но от этого становилось только хуже.

После очередного скандала мне просто хотелось провалиться сквозь землю, а не исправиться. Я пыталась рассказать маме про свои странности, но она отмахивалась от них и говорила, что я выдумываю.

С трудом мне удалось поступить в колледж после девятого класса, но нагрузки там оказалось куда больше. Поначалу мне просто было очень трудно понять материал, и мои одногруппники считали меня непробиваемой дурой. Преподаватели качали головами, а мне было стыдно перед мамой за свои оценки. 

Первая сессия стала переломным моментом. Увидев экзаменационный билет, я поняла, что вообще не знаю, что на это отвечать, словно и в глаза не видела этот предмет, хотя не пропустила ни одной пары. 

Со мной случилась тотальная истерика, внутренний голос твердил, что мне лучше исчезнуть, лишь бы окружающим не приходилось меня терпеть.

Преподаватель не придумала ничего другого и просто вызывала скорую, потому что банально не смогла вывести меня из ступора. Я просто села на корточки перед её столом и плакала, не в силах остановиться.

Физически я была абсолютно здорова. Но когда обследование дошло до психиатра, я услышала этот жуткий диагноз - шизофрения - впервые. Разбираться особо никто не стал. 

Меня прямо из больницы отправили в психиатрическую клинику для уточнения диагноза, а как эта информация дошла до колледжа, меня просто исключили по причине несоответствия специальности по состоянию здоровья. 

Этот месяц был просто ужасен. Я слышала, что матери предложили нормальную платную клинику, но та закатила скандал врачу, требуя «вернуть эту симулянтку домой», но мой диагноз позволял госпитализировать без согласия родителей.

В клинике было страшно. Ко всем пациентам независимо от диагноза относились одинакового, и мне от этого «лечения» стало только хуже. Без сопровождения санитара нельзя было даже пойти в туалет, не говоря уже об одобренном списке литературы и хобби, которым тоже можно было заниматься только под присмотром врача.

Через месяц мне удалось выписаться, и я думала, что кошмар закончился. Но нет, дома он только начался. Мать в упор не верила, что я больна. Она считала, что я наврала психиатру, а тот уцепился за возможность содрать с неё деньги. 

Меня обвинили, что я сама виновата, что я неблагодарная дочь. Меня обязали вернуть матери те деньги, что она потратила за мой первый курс в колледже. 

Пришлось пойти работать. Но с моей справкой и без образования мне максимум светила работа уборщицей, что мать тоже не устраивало. 

Она пыталась, с одной стороны, заставить меня пойти учиться дальше, несмотря на то, что выбор профессий оказался для меня крайне ограничен, а с другой - найти работу получше.

Едва мне исполнилось 18, мать начала мне совать варианты работы. Но меня выгоняли с собеседований, едва узнавали о моей справке. Мама была уверена, что я сама проваливаюсь на каждом. 

Хуже всего стало, когда её очередное предложенное мне место оказалось обманом. Я не смогла сообразить, что передо мной мошенники, и на меня оформили крупный кредит. При этом служба безопасности банка надавила на меня обвинениями в мошенничестве.

Матери я говорить не стала. Стоило представить, как она начнет на меня орать, становилось дурно. Выхода не было. Едва дождавшись, когда справка закончит срок действия, я выкинула её куда подальше и устроилась работать на почту. 

Почти вся зарплата уходила на оплату кредита, а мать отказывалась даже покупать мне продукты, ссылаясь на то, что я зарабатываю сама и ещё должна сказать спасибо, что не плачу за коммуналку.

Скандалы были каждый день. Мать то начинала издеваться над моей работой, то осуждала мои хобби, то начинала требовать, чтобы я уже вышла замуж и родила ей внуков. Но каждого моего молодого человека она жестко критиковала. 

Помощь пришла откуда не ждали. Мой старший брат, который съехал от матери, когда я ещё в школе училась, узнал, что произошло. Он помог мне найти нормального психиатра, сам же его оплачивал, покупал мне медикаменты. Работать стало легче, я стала чаще получать премии и спустя всего два года смогла закрыть этот чертов кредит.

Самым сложным оказалось съехать от матери. Она всячески пыталась влезть в мои накопления, прятала от меня купленные по рецепту таблетки, убеждая всех вокруг, что я вру про свои галлюцинации и усталость. 

Мать начала меня пытаться познакомить с какими-то странными парнями, в которых видела «идеального мужа» для дочки, но они все были одинакового картонными.

Когда мне удалось наконец-то снять квартиру и переехать, мать продолжила упрямо вмешиваться в мою жизнь. 

Звонила, порывалась приехать, а когда приезжала, сразу звучало, что я хреновая хозяйка, никто замуж не возьмет, так ещё и продолжала рыться в моих вещах, как и раньше.

Выбора у меня не осталось. После её очередной лекции на тему того, какой отвратительный человек у неё вырос, я просто указала ей на дверь и потребовала, чтобы она не лезла в мою жизнь. Пришлось даже переехать и сменить номер телефона. 

С брата я взяла клятву, что он не скажет матери, где я живу. Тем более, я потихоньку отдавала ему деньги за терапию.

Мать ещё около двух месяцев пытала брата, пыталась найти мой адрес сама, но после то ли сдалась, то ли обиделась и ждет, что я сама приползу к ней. Но как же она ошибается.

Пусть мне всю жизнь предстоит находиться на учете и сидеть на таблетках, теперь я могу работать где хочу, жить как хочу, и сама принимать решения. 

Мне немного грустно и стыдно, ведь я всё равно люблю свою мать, но это тот случай, когда родителей лучше любить на расстоянии.