Муж хотел продать кафе, но ситуацию спасли мои пироги

Я вышла за своего Рому, когда он был в критическом состоянии: его маленькое кафе не окупалось, кредитный долг трещал по швам, а сам он от переживаний превратился в что-то среднее между тенью и сомнамбулой. 

Каждый день при встречах в подъезде (в ту пору мы были соседями – жили на одной лестничной клетке) он вскидывал руки и жалким, болезненным тенорком причитал:

– Опять ни одного посетителя! Ни одного! Это же банкротство, разоренье, провал! Я пропал, Лена, честное слово, это – конец!

Поначалу я выслушивала Рому молча, потом из вежливости вставляла пару слов утешения, пока, наконец, не прониклась его бедой. В самом деле, он был такой жалкий, несчастный, убитый, что порой даже хотелось его приласкать и убаюкать, как маленького ребенка. 

Должно быть, он угадал мои мысли, потому что под Новый год вдруг сделал мне предложение. Для меня это было совершенной неожиданностью, но Рома глядел так жалобно и беспомощно, что я даже не обратила внимание, как дала согласие.

И уже на следующий день впряглась в его хозяйство. Удивительно, как оно меня захватило и увлекло. Я хорошо готовлю и решила немного поправить дела в кафе своей фирменной выпечкой – блинчиками с творогом, тортиками с вишенкой и пирожками с малиновым вареньем. И неожиданно дела пошли в гору! 

Посетители сбегались в кафе, как пчелки на мед; блинчики, тортики и пирожки раскупались нарасхват. Глядя на смету доходов, Рома краснел, потел и хрипел: ручаюсь, что ничего подобного ему и не снилось! 

Кстати, уплетая мои булочки, он поправился на 5 килограмм и стал походить на человека. А то был такой тощий, что на сильном ветру его приходилось крепко держать за руку, чтобы не улетел куда подальше.

А была ли я счастлива? Скорее, да, чем нет. Правда, выпечка булочек – это не то, о чем я мечтала. Но с другой стороны, я занималась любимым делом, чувствовала себя нужной, полезной; да так оно и было на самом деле. Не хочу хвастаться, но без меня Рома точно бы разорился и пропал.

Но вот наша идиллия дала трещину, которая едва не привела к разводу. Об успехах Ромы прослышал его дальний родственник – двоюродный дядя Николай Петрович. На 8 марта он явился к нам без предупреждения, но с подарком – скромным букетиком роз и маленькой коробкой шоколадных конфет. 

Букет я оставила в подъезде: чтобы он не портил скромную, но симпатичную – как мне казалось – панораму нашей квартирки, а конфеты, оказавшиеся просроченными, попыталась скормить старому коту, но он брезгливо отвернул от них свою морщинистую морду.

Николай Петрович 2 часа о чем-то толковал с Ромой на кухне, после чего мой муж как будто с ума сошел. Он целый вечер что-то бормотал себе под нос, размахивал руками, вращал глазами, словом, – вел себя, как новоиспеченный псих. 

В таком состоянии я застала его после возвращения с вечеринки, которую закатила в мою честь подружка (забыла сказать, что 8 марта – мой день рождения).

– Ленок, у меня для тебя потрясающая новость! – то ли пропищал, то ли прохрипел мой любимый. – Представь себе – дядя хочет купить кафе и предлагает за него…

Тут он назвал сумму, которую я опущу, чтобы не шокировать публику. Все-таки не каждый скупой рыцарь отважится предложить за процветающее кафе в центре города столь мизерные деньги. 

Вообще, я – как по состоянию здоровья, так и по личным убеждениям – непьющая и на вечеринке едва пригубила вино. Но после заявления Ромы мне показалось, что я пьяна в стельку и вижу, вернее, слышу глюк.

– Ты бредишь или я ослышалась? Продать наше кафе? В которое мы столько вложились! Только через мой труп!

Должно быть, в этот момент у меня был вид Гамлета, произнесшего свое знаменитое – «Быть или не быть?», потому что Рома вдруг перестал нелепо размахивать руками и ошарашенно на меня посмотрел.

– Да что ты, Ленок, в самом деле… – бормотал он, но я была неумолима, как матадор, бросивший вызов разъяренному быку.

Два дня Рома не ел и не спал: все думал и думал: как же быть? что делать? Хорошо, что хоть не поставил ребром классический русский вопрос – кто виноват? Правду говорят: знает кошка, чье мясо съела... 

За эти двое суток он побледнел и похудел на те самые 5 килограмм, которые набрал за счет моих булочек. А Николай Петрович все не унимался, все подливал масла в огонь. Он захаживал по несколько раз на дню и уламывал мужа:

– Соглашайся, Рома: это хорошие деньги, больше тебе никто не даст. Я по-родственному завысил цену, чтобы только тебя не обидеть.

Мне было интересно – выдержит ли Рома характер? Я твердо решила: если он сдастся, немедленно подаю на развод. В конце концов, это маленькое кафе было единственным звеном, которое нас связывало... 

Хорошо, что Рома это понял. И принял единственно верное решение – отказал дяде. Правда, столь мужественный поступок не прошел для него даром: весь следующий день он провалялся в постели с ужасной головной болью. 

Но так как на ужин его ждал восхитительный творожный пирог с персиковой начинкой, уже к вечеру его мигрень как рукой сняло.