Наш ребенок едва не задохнулся из-за свекрови, которая решила преподать мне урок

Полгода назад у нас с мужем родился первенец. Мы оба запоем читали литературу для будущих и молодых родителей, смотрели материалы, проводили часы в разговорах с детными друзьями. 

В общем, готовились как могли. Но к некоторым вещам оказалось невозможно быть готовым.

Еще когда я только забеременела, сразу стало ясно, что моя мама и свекровь ненавидят друг друга. Если до моей беременности они худо-бедно могли сосуществовать и просто старались лишний раз не видеться, то теперь зарождалась настоящая вражда.

А всё потому, что у них обеих были абсолютно разные взгляды на воспитание. 

Моя мама сама по себе очень мягкая и тревожная. Свекровь, в свою очередь, прямолинейная и часто бывает излишне, на мой взгляд, грубой. И вот две будущие бабушки схлестнулись за право воспитывать внука.

- Ты смотри, Матвей, - говорила свекровь моему мужу, выразительно глядя в мою сторону, - тёще-то лишний раз сына не давай. Она вырастит из него тряпку.

- Прекратите! - возмущалась я. - Моя мама просто добрая и ласковая, а не какая-то там наседка. И вообще, это наш сын, мы его сами воспитаем.

- Мам, и правда. Мы сами готовимся к родам, сами все будем делать, - отвечал ей Матвей.

- Ну-ну, - саркастически кивала она головой.

Моя же мама, напротив, предупреждала об опасности, исходящей от свекрови:

- Не давайте ей моего внука! Она его угробит. 

Я просто за голову хваталась. Что же это такое? Почему два взрослых человека не могут примириться и успокоиться? День за днем мы вынуждены были отбиваться от бабушек, заочно мирить их и отстаивать свои права на еще даже не родившегося малыша!

Иногда, впрочем, я смотрела на мужа и думала: все-таки моя мама ведь права кое в чем. Муж вырос довольно деликатным, если выражаться предельно мягко. Свекровь совсем его застращала и запугала своей властностью и строгостью. Он и по сей день - а нам было за тридцать - боялся ее.

А я, выросшая под крылом своей ласковой матери, наоборот, была сильной и уверенной в себе. Я всегда знала, что у меня есть поддержка в лице любимой мамы. Рассуждая о воспитании собственного малыша, я всегда ставила маму в пример и говорила, что мечтаю быть такой же, как она: доброй, справедливой защитницей.

Свекровь, слушая мои речи, презрительно фыркала.

- Девчонку так еще можно растить, - говорила она, - но мальчика нет. У вас должен расти будущий мужчина, а не мямля! 

Иногда у меня прямо рот чесался спросить, а где же в таком случае ее идеальный сын, ведь Матвей явно не такой получился - он как раз был мягким. Но я молчала, чтобы не обижать мужа и не спорить лишний раз со свекровью.

Наконец я родила, понеслись бешеные месяцы материнства - я забыла про себя, свой сон, про необходимость есть и мыться. К полугоду ребенка я наконец согласилась на помощь бабушек - сама уже не справлялась.

Моя мама стала первой из двух наших бабушек, кому я доверила внука. Сияя от радости, она немедленно отправила меня в душ и затем дала мне вволю выспаться, а сама тихонько сидела с мои сыном в детской. Я подозревала, что со свекровью дело будет обстоять не так хорошо, но и не пригласить ее не могла.

И первый же визит свекрови едва не окончился катастрофой.

Точно так же, как и моя мама, она взяла внука и отправила меня отдыхать. Я вприпрыжку понеслась в душ, предвкушая сон. Но что-то меня тревожило - и не зря: я услышала сквозь шум воды надрывные крики моего малыша. Это были не капризы - он сильно плакал и кричал!

Я вылетела из душа, но наткнулась на свекровь:

- Ну-ка иди мойся дальше! - грозно сказала она, удерживая дверь в детскую, где орал мой малыш, - нечего его к рукам приучать! Поплачет - и успокоится.

Мне пришлось буквально оттаскивать ее от двери - на это ушло несколько минут! Матвей в это время был на работе. Я влетела в детскую - ребенок чуть не задыхался от плача. Свекровь вошла за мной и принялась причитать, что я не успела родить, а уже воспитываю рохлю и слабака.

В общем, я пригрозила ей, что, если она сейчас же не уйдет, больше вообще никогда не увидит внука. В ответ свекровь заявила, что я - плохая мать и ничего у меня не получится. 

Прошел месяц, мы не общаемся. К малышу я ее не подпущу ни под каким предлогом, ближайшие полгода точно. Матвей пытается успокоить ее и меня, но я до сих пор не могу прийти в себя.