— Об этой рухляди даже жалеть не стоит! — сказала свекровь, выкинувшая все мои детские фотографии

Анна Павловна, моя свекруха, женщина своеобразных принципов. Причем придерживается она их более чем свято. Переубедить, уговорить или как-то сбить с толку эту грандиозную во всех смыслах женщину невозможно.

Например, она искренне считает, что помогать ей на даче — наша с Игорем обязанность, которой мы не имеем права пренебрегать. А вот ездить с той же целью к моим родителям супруг не может, потому что иначе он «подкаблучник».

— Опять торчал на даче у тещи. Сколько можно тебе говорить, что нормальный мужчина не должен распыляться, — внушала свекруха, случайно узнавшая о том, что мы все-таки ездили к моим родителям.

К нашему счастью, моя мама спокойно отнеслась к причудам новой родственницы. Удивилась, конечно, ее убеждениям и заповедям.

Но огорчаться или обижаться не стала. Собака, мол, лает, ветер сносит.

― Не переживай, дочь. Приезжайте, как будет возможность. А не будет, так мы с папой сами справимся.

Анна Павловна, когда мы только объявили ей, что собираемся пожениться, сразу же поставила условие. Или вы живете со мной, сказала, или я ваш брак принимать не буду.

Муж схватился за голову, я за сердце. Как мы с гиперопекающей мамочкой бились, рассказывать не буду.

Скажу только, что мы отвоевали возможность жить отдельно. Сложились и купили небольшую студию в новостройке.

Ремонта как такового там не было. Так, висели страшные обои и сантехника на соплях. Однако свободных денег на нормальный ремонт у нас не было. Этот вопрос мы с Игорем отложили до лучших времен.

И вот они наступили. Решили, что все делать будем сами. Наслушались друзей, которые такие страшные истории рассказывали про приглашенных строителей, что волосы дыбом.

Закупили материалы, приступили к работам. Выяснилось, что нам катастрофически не хватает пространства. Муж почесал затылок и сказал, что у нас слишком много вещей.

— Надо бы на время избавиться от парочки коробок, — сказал он, показывая на шкаф, в котором хранился мой архив.

Ничего секретного, но все очень для меня важное. Мои детские фотографии, которые я привезла от родителей, школьные грамоты, записочки от одноклассников и однокурсников.

Я твердо сказала, что выкидывать ничего не буду. Об этом и речи быть не может! Тогда супруг предложил отвезти эти две коробки к кому-то из знакомых.

Стали перебирать друзей. У одних собака рвет все, до чего доберется. У других маленький ребенок, что, в принципе, сравнимо с собакой.

Своих родителей я, на свою же голову, отмела сразу. Подумала, что у них и своего хлама полно. У мамы к старости обострилось желание скопидомничать.

Оставалась только мать Игоря. Мы с супругом с сомнением посмотрели друг на друга. Любимый обнял меня за плечи:

— Не волнуйся, все в порядке будет. Это всего лишь коробки со старыми бумагами, что мама с ними может сделать?

Наивный мой муж! Да что угодно, как потом оказалось!

Привезли мы ей коробки. Я предупредила, что там важные для меня предметы. Не стала уж подробно распространяться, что конкретно. Все-таки это мое личное дело, я считаю.

Анна Павловна, как обычно, посмотрела на меня как на идиотку и буркнула:

— Все в игры играешь. Пора бы остепениться уже. Что там у тебя, любовные записки от прежних ухажеров? Игорек, ты слышал, она хранит письма своих бывших!

Я даже рта не успела раскрыть, муж за меня вступился. Сказал, чтобы мама перестала сходить с ума. Мол, нет там никаких писем.

Свекруха только хмыкнула в ответ. Мы уехали и занялись ремонтом, не сказать, что со спокойной душой.

Когда ремонт закончился, я, в страшном предвкушении, поехала к матери мужа за своими коробками. Представляла, как сейчас достану фотографии и расставлю их на своем столе.

Даже рамки успели купить, представляете. Анна Павловна, когда я сказала, что приехала за коробками, удивленно на меня посмотрела.

— Несколько месяцев назад мы привозили вам на хранение пару коробок. Там мои фотографии, старые рисунки.

— А, этот хлам, — спокойно протянула свекровища, — так я все выкинула. Сразу, как вы ушли. Мне рухлядь хранить негде. Я вам что, камера хранения. Было бы что достойное, а тут такая ерунда. Фотографии какие-то желтые.

Я так и села. В голове не укладывалось, что она могла так поступить с моей жизнью и памятью. Ведь копий этих фоток у меня не было!

Мать мужа продолжила. Чего, дескать, ты на меня глазами хлопаешь. Сама не могла разобрать мусор, так я тебе помогла. Спасибо лучше скажи.

Меня просить долго не надо. Я сказала, только не спасибо, а все, что за эти годы на душе скопилось. Дверью хлобыстнула так, что у свекрухи вешалка со стены слетела.

Мужу с порога сказала, что если еще хоть раз при мне про свою ненормальную мать заикнется, я подаю на развод. 

Помирать она будет, я и пальцем ради нее не пошевелю!