Отец про меня двадцать лет не вспоминал, а теперь объявился и просит присматривать за дочкой от второго брака

Если меня спросят, кому я должна быть благодарна за свою самостоятельность, то я отвечу – дорогому папе. Но это сарказм, конечно. Вырастила и поставила меня на ноги мама, а папа своим уходом из семьи поспособствовал моему резкому взрослению.

Роман у отца на стороне начался, когда я училась в 7-ом классе. Возраст и так сложный, а тут ещё такое в семье начало твориться. Я однозначно встала на сторону мамы, а отца просто возненавидела в один миг. С годами, конечно, немного остыла, но боль и обида остались на всю жизнь.

Отец потом так и женился на своей молодой избраннице – она на двенадцать лет моложе его – и уехал на свою малую родину. А мы с мамой остались в Москве в той самой квартире, на которую отец пытался претендовать во время развода. Но имущество принадлежало маминым родителям, поэтому у него ничего не вышло.

Я окончила институт, пошла работать на крупное предприятие, которое сейчас стало частью государственной корпорации. Там познакомилась и с будущим мужем, потом родила сына. 

Но вот это стремление крепко стоять на ногах и надеяться только на себя придало мне невероятное ускорение в карьерном росте.

Сейчас я возглавляю отдел работы с клиентами на своём родном концерне, Муж трудится уже в другой компании. Мама давно живёт на даче в Подмосковье, а в нашей маленькой маминой квартире когда-нибудь будет жить сын, как только поступит в институт. Но это ещё не скоро, он пока только в 5-ом классе!

Недавно приехали мы на дачу в выходные, а мама встретила нас с каким-то растерянным видом.

- Мам, ты себя как чувствуешь? Всё нормально? – заволновалась я.

- Полин, нам бы поговорить… – ответила мама, покосившись на моего супруга.

- Так, понятно, женские секреты начались! – хмыкнул муж и, насвистывая, ушёл в дом.

- Что такое? – уже волнуясь, спросила я.

От такого персонального разговора с мамой я не ждала ничего хорошего. И оказалась права!

- Поля, тут такое дело… Отец объявился, звонил мне, – тихо сказала мама.

- Что? Как? Откуда он твой номер узнал? – от такой новости голова у меня просто пошла кругом.

- Да я же ещё несколько лет назад мать его с юбилеем поздравляла, свекровь бывшую. Ну, вот у неё и взял мой номер, наверное… – развела руками мама.

- Мягкотелой ты стала под старость, трубку надо было бросить сразу! О чём с ним разговаривать? – возмутилась я.

- Полиночка, ну ты так не нервничай. Всё-таки он отец тебе. И до 14 лет он ведь тоже тебя растил… Это потом всё наперекосяк пошло. Он просит твой номер телефона, наверное, попросить прощения хочет. Я уж подумала – вдруг болеет? Мы же люди православные, надо уметь прощать, – тихо объясняла мама.

- Да не хочу я с ним общаться и тебе не советую! – отрезала я.

Но мама посмотрела на меня таким пронзительным взглядом, что пришлось согласиться. Сама я как-то сразу успокоилась – да позвонит ли он вообще? Это он с мамой такой смелый, а мой характер он должен помнить – я спуску не дам!

Через несколько дней вечером раздался звонок с незнакомого номера.

- Алло, слушаю! – ответила я.

- Полиночка, дочка, это я, – сказал мужской голос в трубку.

Меня словно током пронзило!

- Что нужно? – ответила я сухо.

- Спасибо тебе, дочка, что номер свой дала. Я так рад! Хорошо, что вы все здоровы. Мама вот рассказала, что и внук подрастает… Столько воды утекло! Может, как-то уже пора забыть старые обиды и начать общаться? – начал издалека отец.

- Нет, общаться у меня нет никакого желания, – сказала я, еле сдерживаясь.

- Ну, про меня-то разговор не идёт. Знаю, что папку своего ты вряд ли простишь! Но хотя бы с сестрой своей познакомься. Оля – очень хорошая девочка, в этом году поступила в институт в Москве, такая радость! Вот я и подумал, может вы встретитесь, пообщаетесь. Ты, как старшая сестра, возьмёшь её, так сказать, под крылышко. А то кто за ней присматривать в большом городе будет? – продолжил отец.

От такой наглости я вообще чуть дар речи не потеряла!

- Нет! И больше не звони мне. Даже с других номеров – трубку брошу всё равно! – оборвала я его.

Я всегда знала, что батя – не очень хороший человек. Но эта просьба – уже предел! 

Он двадцать лет обо мне даже не вспоминал, а тут хочет, чтобы я за его дочкой от другого брака присматривала. А за мной кто присматривал в её возрасте? Он где был? Нет уж, никакого примирения быть не может.