Подруга собирала вещи для нуждающихся, а потом тайком продавала их. Говорит, что она тоже нуждающаяся

Выяснила недавно, что моя ангелоподобная подруга, которая так любит рассказывать про благотворительность и важность помощи нуждающимся года три уже всех обманывает. Она собирала по знакомым и друзьям вещи, якобы для этих самых нуждающихся, а сама потом ее тайком продавала. Деньги оставляла себе, говорит, что она тоже нуждающаяся. 

Я не помню, как в моем круге общения появилась Лиля. Кто-то из друзей, видимо, познакомил, а потом она прижилась и стала постоянно с нами тусоваться. В принципе, всегда думала, что она неплохая девчонка, только чересчур возвышенная и правильная. А оказалось, что она еще та продуманка. 

Любимой темой в ее разглагольствованиях была тема благотворительности и общей несправедливости мира. 

Мы над ее наивностью посмеивались, потому что у нас две из пяти подруг сами выросли в неблагополучных семьях, поэтому прекрасно знают, как там относятся ко всякой помощи и на что она идет. Не спорю, есть люди, которым нужно помочь, но считаю, что восемьдесят процентов просящих сами могли бы как-то изменить свою ситуацию. Но, конечно, удобнее сидеть на пятой точке ровно и ждать, когда кто-то решит все проблемы за тебя. 

Тем не менее, когда Лиля стала от рассуждений переходить к действиям, а именно к сбору одежды для нуждающихся, мы решили подключиться. У кого-то от детей остались неплохие вещи, кто-то сам шкаф перетряхнул, и выяснилось, что очень уж много шмоток никак не используется. 

Мы не требовали каких-то отчетов. Отдали и отдали, не корысти ради это делали. И в шкафах посвободнее, и людям помогли. Мы тогда так думали, что людям. Но помогали мы, оказывается, одному конкретному человеку, а именно Лиле. 

Недавно коллега по работе спрашивала, не осталось ли у нас каких-то детских вещей. Ей скоро рожать, а с финансами не так, чтоб хорошо. Я покачала головой, только недавно последняя из подруг отдала Лиле вещи, которые уже не нужны ее ребенку. Вот на недельку бы пораньше сказала. 

Коллега не отчаялась и сказала, что посмотрит в группах и на всяких площадках, где вещи продают или отдают даром. 

Поиск она решила начать в обеденный перерыв, листала сайты с компа. столы у нас рядом. И что-то я залипла на ее экран, пока в глаза не бросился до боли знакомый комбез для ребенка. До боли он был знаком, потому что моя мама точно такой же привозила из поездки в Америку как раз в качестве подарка той самой подруге. Мы с девочками тогда скинулись, чтобы мама закупила подарки, там была какая-то бешенная распродажа этого малоизвестного, но очень качественного бренда детской одежды. 

Попросила коллегу скинуть мне то объявление. Меня очень напрягла одна деталь - на комбезе были нашиты звездочки, потому что в тех местах комбез прожгли искры бенгальского огня. То есть это явно тот самый комбез. Я хотела ткнуть Лиле это объявление, чтобы она посмотрела, куда уходят вещи из ее благотворительного фонда. Искренне думала, что подругу просто обманывают и наживаются за счет ее доброты. 

Мы создали беседу с Лилей, скинули туда объявление и попросили объяснить, что это за поворот. Она же говорила, что вещи отдает в фонд, а там их передают нуждающимся. А оказалось, что она их не отдает, а продает, еще и через интернет. И я бы не сказала, что цены там очень уж низкие. Нуждающиеся явно себе их не смогут позволить. Хотя у всех разное понимание это термина. Кому-то хлеб черствый, кому-то жемчуг мелкий. 

Лила долго ничего не отвечала, потом снизошла и написала, что не видит в своем поступке ничего ужасного. Нам эти вещи явно были не нужны, а ей "лишняя копеечка пригодится". Себя она тоже причислила к нуждающимся, поэтому никакого расхождения своих слов и действий не видит. И нас она не обманывала - деньги пойдут на благое, в ее понимании, дело - она же мама-одиночка, ей ребенка поднимать. 

Лиля сочла разговор оконченным, из беседы вышла, нас всех заблокировала. После ее поступка осталось какое-то гадкое послевкусие. Вроде бы ничего криминального она не сделала, вещи эти не украла, сами отдали, но сам ее подход... Общаться с ней я теперь не хочу, а ко всяким благотворителям теперь буду относиться еще настороженнее.