Полезла в подпол за картошкой и нашла там любовницу мужа

Живем с мужем уже сорок лет, за это время было всякое. По молодости Генка гулякой был. Ох, сколько слез я пролила, узнавая об очередной измене. Но муж всегда ко мне возвращался. Валялся в ногах, просил прощения, клялся, что больше такого не повторится. Но повторялось. А я прощала, потому что уже тогда у нас сын и дочка подрастали. Да и любила я его, паршивца такого. 

С годами гормоны моего мужа поутихли, он, наконец, понял, от жены жену не ищут. Стал примерным мужем. Я почти забыла прошлые обиды. Что уж теперь делать? Вот такое мне чудо любвеобильное досталось. А Гена, словно пытаясь загладить прошлое, стал таким внимательным. Ну, в общем, только после пятидесяти лет я стала уверенной, что муж мне не изменяет.

А недавно случилась такая история, после которой я чуть в ЗАГС не побежала разводиться. 

— Устала? — улыбнулся он, взглянув на меня.

Подошел, обнял. Говорит, иди приляг, отдохни, а я, мол, ужин приготовлю. 

— Кролик в сметане? — сглотнув слюну, спросила я.

— Ага, — кивнул Гена.

Гена чего-то замялся, сказал, что макароны отварит. Картошка в ведре кончилась, а в подпол лезть он не может — спину заклинило у него.

— С макаронами тоже вкусно, — попытался он меня убедить, — ты иди в спальню, поспи.

Я только рукой махнула. Какие макароны с кроликом? Только картошка! Тем более у меня со спиной все в порядке. Муж и слова не успел молвить, как я уже метнулась на кухню за ведром,  откинула крышку подпола и оторопела! На меня из подпола смотрели чьи-то глаза! Перепугалась я не на шутку! Еле на ногах устояла!

В первую секунду я подумала, что у меня галлюцинации от усталости, даже головой потрясла. Нет, кто-то точно сидит в погребе.

Реакция мужа меня вообще убила! Я его трясу, сама трясусь. А он ничего не ответил, только голову опустил и тяжело вздохнул. И тут меня пронзила страшная догадка. Неужели любовницу туда спрятал?! Присмотрелась — точно, баба! Примерно моего возраста, уже за шестьдесят. И я ее не знаю, не из наших деревенских.

— А ну вылазь! — закричала я, — а то сейчас кипятком ливану!

Баба что-то пробормотала, а потом, кряхтя, поднялась по лестнице. 

— Значит, спину у тебя заклинило? — вспыхнула я, — ах ты козел безрогий! Ты сколько лет мне кровь пил, сколько я твоих баб терпела. Думала, хоть под старость лет одумался. А он глядите: жена за порог, любовницу притащил. Да еще в погреб посадил! Спрятал так? А меня спать отправлял, чтобы она незаметно смылась?

— Ну да, — тихо произнес Гена, — только, Валя, это не совсем то, что ты думаешь. Ничего нас с ней не связывает.

— На каких танцах?! — оторопела я, соображая, когда же мой благоверный последний раз плясать ходил.

Вот представила его и бабу эту на дискотеке, что сейчас для молодежи в клубе устраивают, и чуть не засмеялась. Вряд ли мой старый сейчас туда пойдет, да и сказали бы мне об этом.  

— Нина, это было сорок лет назад, — жалобно произнес Гена, глядя на гостью из погреба, — я давно женат, у меня дети, внуки уже есть.

Объяснял, объяснял это Нине, потом глядь — я иду с автобуса. Чтобы не было лишних разбирательств, попросил эту самую Нину в погребе спрятаться. Та с радостью сиганула, думая, что взволновала-таки бывшего ухажера. 

В общем, Нину эту я выпроводила. Не скажу, что мирно. Соседи до сих пор гадают, что за растрепанная женщина убегала с нашего двора. А я никому ничего не рассказала. Хватит уже всех пересудов. А мужу я в этот раз поверила. Сумасшедшая эта Нинка. Вспомнила бабка, как девицей была. Смех, да и только!