Пустил отца переночевать, а он решил обчистить нас до нитки

У кого-то отцы честные работяги, денно и нощно стоящие за станками. Не знаю почему, но у меня в голове именно такой образ рисуется. И главное, чтобы был мускулистым и с умным лицом. 

Другим еще больше повезло – их папаши бизнесмены, ученые или, скажем, артисты. Богатые и знаменитые. Со всеми вытекающими последствиями.

Мой же батя, как бы это помягче, раздолбай. Не буду выбирать выражения и не стану прикрывать грешки родителей. 

Мать моя, царствие ей небесное, когда-то давно влюбилась в этого бездельника, да и вышла за него замуж. Сгородили меня. Потом папенька снова скатился на кривую дорожку, и стал шастать по продажным девкам и играть в карты.

Вся жизнь так, собственно, и прошла. С отцом мы, конечно, общались, но не то чтобы тесно. Так, по праздникам и по случаю хорошего настроения. И, разумеется, когда ему нужны были деньги.

Проигрывается в пух и прах, и ко мне бежит. Сыночком даже называет, когда денег просит. С одной стороны, мерзко до ужаса. С другой, жалко его. Какой бы ни был, а родной папа. У некоторых и таких-то нету.

В один момент я даже отречься от родителя хотел. Даже на серьезный разговор пригласил, чтобы, скажем так, уладить все спорные моменты. Ну вот сами посудите, чему он может научить внучку, мою маленькую дочь?

Посему когда батя снова приперся ко мне несколько месяцев назад, я четко сказал, что не пущу. Он заявился к нам под вечер с чемоданом и стал слезно просить о ночлеге.

- Негде мне кости кинуть, пойми ты. Ну не на улице же спать! И не на вокзале, - ныл родитель.

- Нет. И не проси. У тебя своя дорога, у меня своя. Ты человек сложный, к тебе подход особый нужен. А мы простые граждане. Работаем, не воруем, в азартные игры не играем. Нам и поговорить-то особо не о чем.

- Брось, сын. Мы ж все-таки не чужие люди. Да и не задержусь я у тебя надолго. Работу нашел в Архангельске. Человек тут контакты дал. Буду лес валить. Хватит уже шалить да хулиганить. Пора и пользу обществу приносить.

Столь проникновенные речи папашки не могли не взять за душу. То ли чувство родства сработало, то ли вспомнились редкие счастливые деньки, проведенные с еще молодым отцом. 

Да, он всегда был шебутным и безответственным. Но меня-то любил. И мать любил. Никогда не обижал. А что куролесил большую часть жизни, так это уже другой разговор.

Короче, пустил отца под ворчание жены и восторженный возглас дочери. Она деда знает и любит. Была искренне рада его приезду. 

Конечно, не сказали ребенку, как развлекается ее дедуля и почему иногда не появляется на горизонте месяцами. Ложь во спасение. Зачем психику малышке ломать?

Поужинали, дернули по стопочке «за встречу», легли спать. Дочь в детской, мы с женой у себя в спальне. Отцу постелили в гостиной на диване. Нормальное местечко! Он большой, мягкий. 

Да только батя на нем толком не дрых. Сперва вроде даже глаза прикрыл, захрапел. А потом отчебучил.

Я проснулся посреди ночи от странного шума. Будто кто-то что-то уронил. Тяжелое, мягкое. И, главное, бормотание какое-то следом донеслось. Встал, пошел на шум в гостиную. 

Увидел занимательную картину – отец в уличной одежде ковырялся в наших шкафах. В руках его был пакет. В пакете оказались золотые украшения жены.

- И чего мы тут делаем? - спросил я, пронзив тишину резким шепотом.

- Да так… Просто посмотреть хотел, чего у вас тут есть. Я ж не со зла. Из любопытства.

- А золотишко в пакет чего покидал? Для изучения с последующим возвращением?

- Знаешь ли, ты меня пускать не хотел. А мне жить как-то надо. Ты пойми, я тут проигрался серьезно. Нужны деньги. Крупная сумма. Вот где я столько возьму за пару дней? Я бы все вернул, честное слово!

- Да пошел ты. Отец называется. Крыса ты последняя. У своих воровать даже у шакалов грехом считается. А мы уж куда больше чем «свои». Сын, невестка, внучка.

Дал папаше пять минут на то, чтобы он вернул украденное и ушел куда подальше. Желательно туда, где я бы его не смог найти. Чтобы больше никогда не попадался на глаза ни мне, ни жене, ни тем более дочери. А он еще, представляете, ругаться стал! Пришлось пригрозить полицией. Сработало – как ветром родителя сдуло.

А я на следующий же день поменял замки. Вдруг он слепки с ключей сделал, пока мы спали? Кто знает, что придет папеньке в голову из-за карточного долга? Нет никого страшнее хомяка, загнанного в угол. 

И можете меня осуждать, сколько хотите. Я не помогу ему и не дам денег. Из принципа! Надо было сразу сказать о проблеме, тогда бы еще подумал.