Родила дочку, и муж тут же подал на развод

Наш малыш был долгожданным, мы с мужем пять лет пытались забеременеть. И вот после долгого лечения тест показал заветные две полоски. Это было счастье! 

Мы с мужем этот тест в коробочку положили и спрятали в шкафчик, как нашу главную ценность. Хотя главная ценность, конечно, была теперь у меня в животе. 

Беременность я переносила легко, у меня даже токсикоза не было. Только на третьем УЗИ доктор смог определить пол, до этого малыш ножкой закрывался. У нас будет девочка! Наша стеснительная дюймовочка… 

Мы с мужем подбирали имена, гадали, на кого же будет похожа наша крошка. Решили, что глаза в любом случае будут голубыми, потому как оба мы голубоглазые, да и с цветом волос без вариантов — блондины мы. 

— Главное, чтобы нос был не мой, — смеялся муж.

Да уж, такой большой нос девочке точно ни к чему. Но с другой стороны, какая разница? Главное, чтобы была здоровенькая. 

И вот наступил час «икс», я родила. Мне кладут на грудь мою девочку, а я в ужасе на нее смотрю и шепчу: «Это не моя».

Акушерка вначале не поняла, чего я там бормочу, а потом рассердилась, обругала еще.

— А чья тогда? — гаркнула она и приложила мне девочку к груди.

Ребенок неуверенно хватал сосок, а я по-прежнему была в шоке. Девочка была темненькой и с узким разрезом глаз!

Нет, я понимала, что новорожденные малыши не выглядят как ангелочки с картинок. Но это был явно ребенок с азиатским типом внешности. А когда я увидела у нее на попе темное пятно, то вообще чуть сознания не лишилась. 

Про монгольское пятно, с которым рождаются многие азиатские дети, я слышала давно, но не думала, что вот так все увижу воочию. 

Я лежала в палате и соображала, что произошло. Мужу я не изменяла. Ребенка мы зачали сами, без всяких ЭКО. Подменить мне его не могли, в родовой была только я из рожениц. У мужа и у меня в роду все светловолосые и белокожие... 

Доктор, еще в родовой заметив мое состояние, пришел для разговора. Я ему выложила все свои сомнения.

— Однозначно, кто-то в роду есть с таким генотипом, — ответил он, — вы не переживайте так, все наладится. 

Но не наладилось. Муж, увидев фотографию дочки, обвинил меня в измене, даже на выписку не пришел, на развод сразу подал. Меня мама из роддома забирала, к себе увезла с дочкой.

Она тоже была в шоке. Ну, не было в нашем роду ни бурятов, ни якутов, ни казахов. Значит, у Леши есть? Его родители тоже в голос твердили, что таких родственников нет.

Перед разводом я предложила сделать тест ДНК. Алексей отказался. Сказал, что не желает тратить деньги на всякую ерунду, когда факт измены, что называется, налицо. 

Не знаю, чем бы это кончилось. Наверное, полным разрывом с мужем. Нет, дочку я бы все равно любила, потому что материнский инстинкт никуда не делся. Ведь еще в роддоме поняла, что мне не важно, как выглядит моя девочка. Она моя, и это главное. 

Но тут приехал дед Алексея из далекой сибирской деревни. Он узнал про скандал и поспешил, пока молодые не наломали дров. Оказалось, что отец моего мужа был усыновленным. 

Дед его нашел в лесу совсем крошечным. Семья у них и так была большая, семеро детей, решили, что и этот не помешает. Кто родители ребенка, потом выяснили. 

Родила в деревне одна тетка втихаря дома, от заезжего парня. Тот был казахом или бурятом, точно не известно. Малыш, на удивление, в мать пошел, светленький. Но родной матери все равно был не нужен, у нее и так было трое детей, да еще погулять она любила. 

Мальчика в новой семье приняли хорошо, воспитали как своего, решили про тайну рождения не говорить. И в деревне все молчали.  Он вырос, свою семью создал, Лешка вот тоже светленький родился. Но кровь все равно дала о себе знать. 

Вот так из-за молчания деда и бабки Алексея мы чуть не развелись. Помирились, конечно, потом. Сейчас прошло уже пять лет с тех самых событий. Дочку с мужем просто обожаем. Она у нас красавица!