Согласился воспитывать чужого ребенка, а через полгода выяснилось, что он мне совсем не чужой

- Лена, как же так, мы же с детства друг друга любили. Ты ко мне даже и в армию приезжала, у нас же свидание было. Как ты могла одновременно мутить со мной и с ним? - я хотел бы убежать от нее навсегда прямо сейчас, но не мог. 

Любовь не всегда окрыляет. Иногда камнем тянет вниз. Но все равно не хочется ее с себя сбрасывать. Сейчас я чувствовал, что слова приходится из себя будто выдавливать. Хотел ее ненавидеть, но любил. Страстно желал бросить, но не мог. Она - часть меня. Избавиться от Лены то же самое, что вырвать из груди сердце.

- Жень, как-то закрутилось, пока ты был в армии. Хоть и виделись мы с тобой, да чего-то не хватало. Не жди, врать не буду. Видимо, не так уж я тебя любила.

Она была сложная. Бабка была права. Эта даже виду делать не будет, что ребенок от меня. Зато и не врет. Нет в Ленке двойного дна.

- А что он, мой соперник? Не хочет жениться? Ребенка не жалко? И почему ты уверена, что беременна от него, а не от меня?  - я знал, что задавал много вопросов, но не мог остановиться..

- Он женат и меня не любит. И я его не люблю. Ребенок от него. Когда встречалась с тобой, то предохранялась, - Ленка сказала все это с каким-то равнодушным выражением на лице.

- Почему тогда с ним не предохранялась? А меня любишь? - я продолжал сыпать вопросами.

- Может быть, люблю. Но говорить об этом сейчас как-то цинично и пошло, - отчеканила она. Вопрос о том, почему она с ним не предохранялась, проигнорировала. Я не стал его задавать повторно. Имени соперника тоже не стал спрашивать.

- Ладно, давай поженимся. Я тебя люблю, - вдруг предложил я, хотя не собирался.

- Но если хоть раз напомнишь про неродного ребенка и мой роман, уйду, - она зыркнула на меня, словно волчонок.

Я кивнул. Так и стали жить.

Бабка  догадывалась, что между нами не все гладко, но ничего не говорила ни мне, ни ей. Только помогала по дому чем могла и выслушивала молодежь.

Через пять месяцев после свадьбы родился сынишка. Лена принесла мне результат экспертизы:

- Зачем это мне? - удивился я.

- Все-таки от тебя! - констатировала она и улыбнулась, как будто вовсе не сломала мою жизнь и не выпотрошила душу.

- А почему тогда сказала, что от него, если сомневалась? - удивился я.

- Я не сомневалась. Знала, что от тебя. Но проверить тебя хотела. Только не спрашивай, было ли что с тем женатым. Было, но один раз, и он меня подпоил, можно сказать, почти силой взял. Сама виновата. Надо было осторожней быть.  Не будем об этом говорить. Он - не из местных. Уехал в город,  - она заглянула мне в глаза, и я вдруг понял, что все сделал правильно.

- Не будем. Но если вдруг надумаешь, то я уж ему рыло начищу, пусть хоть и в тюрьму сяду, - у меня так и чесались кулаки.

- Не надумаю, - сухо ответила она. А я обнял сынишку, своего. И прижал к себе жену, тоже свою. И подумал, что положу жизнь на то, чтоб сделать своих роднулечек счастливыми. 

- Я же говорила, что твой, что любит, - шепнула мне вечером бабка, когда Ленка заснула.

- Мамулечка моя родная, вот ты кто, - я обнял бабку. Давно считал ее матерью, но сказал это впервые.

Она положила голову мне на грудь и заплакала. 

Бабка всегда чувствовала себя виноватой в том, что вынуждена была по болезни отдать меня на пять лет в интернат. Очень уж хотелось, чтоб человеком стал, да и просто выжил. А она тогда совсем не могла за мной следить. Сильно хворала. 

И ведь вырос же я человеком. Даже женился по любви, хоть и не уберег Ленку от такого позора. Но теперь я ее защищу от всего мира. Наш ребенок будет расти в любви. Мы еще в детстве обещали друг другу, что поженимся, всегда будем друг друга любить, в горе и в радости.

Ленка будто услышала мои мысли. В ту ночь она впервые после нашей свадьбы ночевала со мной в одной кровати. Последний раз мы были вместе, когда она приезжала ко мне в армию. Тогда она и зачала нашего ребеночка. 

Я знал, что был у нее первым. И почему-то был уверен, что, несмотря на случившееся, остался единственным.