Я чуть не потеряла сына из-за амбиций мужа-тирана

Сквозь сон, посреди глубокой ночи, я услышала дождь, который тарабанил по оконным стёклам, что казалось, он вскоре и вовсе разобьёт их к чёрту. 

Затем протянула свою руку на вторую часть кровати, в какой-то слепой надежде, что там лежит мой муж, Иван. Зачем я это сделала? Не знаю, но я уже точно знала одну вещь: там никого нет. На данный момент, в постели лежу только я одна. На другой половине кровати лишь холодная простыня и пустота. 

В комнате и за окном царил всепоглощающий мрак, равносильный тому, что пожирал меня изнутри уже около месяца. Ивана опять не было в кровати, и дома его тоже не было. Но зато я знала, где он, скорее всего, сейчас находится, и чем занимается. Я уже привыкла к тому, что он пропадал в ночное время суток, а иногда и целыми днями.

"Работа" – вот что он любит всегда говорить спокойным и обычным голосом в качестве отмазки. Но я понимаю, что это не работа. И прямо сейчас, этой ночью, он снова развлекается где-то с новой пассией. 

Возможно в каком-то отеле или клубе. Сам он, возможно, до сих пор и не догадывается о том, что я знаю о его похождениях. Но мне все прекрасно известно.

Месяц назад, в первый раз, я увидела сообщение на его телефоне, причём произошло это совершенно случайно. Ваня забыл телефон на кухне. Через несколько минут экран мобильного засветился, там появились сообщения от незнакомого номера: "Привет, Ванечка. Во сколько тебя ждать сегодня, сладкий?" И сердечко.

Долго раздумывать не пришлось, откуда и от кого могли прийти данные сообщения. Но у меня сразу возникли мысли о том, что возможно это какая-то неурядица. Кто-то просто ошибся номером, отправил сообщения не туда. 

Ведь не мог же мой муж ходить налево. Человек, с которым я прожила почти двадцать лет. Как оказалось – мог. В тот же самый день, когда пришло это сообщение, Ваня ушёл на работу.  "Срочный вызов по работе", – сказал он. Я не придала этому значения. Но в тот же момент, внутри начало расти какое-то недоверие и тревога, которые вскоре подтвердились. 

Более того, я накручивала себя весь день и не находила места. Даже был момент, как я ходила туда-сюда по комнате, потому что мои нервы были на пределе.

Затем наступила ночь. А Вани всё не было дома. Я не могла уснуть и уже собиралась звонить ему. Но потом услышала, как он пришел. Я решила притвориться спящей. Лежала в постели, отвернувшись к окну. Ваня завалился на нашу кровать. В нос сразу ударил запах чужих женских духов. Это был явно не мой парфюм. Вот тогда всё точно стало понятно и ясно.

В голове невольно начали всплывать воспоминания прошлого: первая встреча с Ваней, свадьба, рождение нашего сына, Ильи, совместная жизнь. Счастливая семья, вроде как. И к чему всё пришло? 

Теперь наш брак стал обманкой. Лживой оболочкой. И в ту же самую ночь, лёжа в кровати, после прихода Вани, я чувствовала себя опустошенной и разбитой. У меня возникло чувство, что об меня будто просто вытерли ноги, меня ни во что не ставили.

После этого, он начал чаще пропадать дома. Его носило не пойми где. Мои чувства начали угасать к этому человеку, и я в полной мере осознавала, что теперь этот брак никогда не станет таким, каким он был прежде. Уже ничего не вернуть.

Почему я не подаю на развод? Сама не могу ответить себе на этот вопрос. Я прекрасно осознаю, что уже не люблю его и никогда не полюблю. В браке с этим человеком я нахожусь только ради Ильи и из-за некого страха. 

Всё-таки Ваня прокурор и может здорово подпортить мою жизнь, стоит ему этого только захотеть. А может быть, ему было бы плевать на моё предложение о разводе.

Тем временем дождь за окном до сих пор лил как из ведра. В постели был всё тот же холод простыней и тот самый всепоглощающий мрак. Я решила отвлечься от своих мыслей и пошла на кухню попить воды. 

Только поднесла стакан с водой к губам, то сразу услышала щелчок дверного замка. "Ваня вернулся", – подумала я без радости. Он зашёл на кухню, и увидев меня, спросил: "Кира? Чего не спишь?". 

По его голосу и лицу было заметно, что его не очень-то волновала моя бессонница ночью. Что его вообще интересовало в этой семье за прошедший месяц?

"Тебя это разве волнует?" – кинула я, а про себя мысленно подумала о том, что сегодня он трезв. Да, бывали и такие дни, когда он приходил в нетрезвом состоянии. "Не начинай. Что с твоим настроением?" – спросил он, чуть повысив тон.  

"Ничего. Тише говори, Илью разбудишь", – ответила я. Ваня замолчал и сел за кухонный стол. Затем спросил более тихим тоном: "У него послезавтра выпускной?". "Да", – коротко ответила я. 

"Это хорошо, значит уже скоро он наконец пойдет учиться на адвоката" – сказал муж, положив руку на стол. "Нет, Илья будет поступать в колледж музыкально-театрального искусства", – просто сказала я и поставила стакан обратно на стол. 

Мне не хотелось общаться со своим мужем, мне не хотелось его даже видеть сейчас. Он начинал становиться мне противным. Нужно точно подавать на развод. Я не могу представлять, как он мне изменяет и сидит сейчас здесь как ни в чём не бывало.

После моей фразы о поступлении Ильи, Ваня сразу же изменился в лице, а в глазах заиграло какое-то раздражение и немой вопрос. 

"Что ты так смотришь на меня? Ты с сыном когда в последний раз вообще нормально разговаривал? Интересовался его планами на жизнь, или просто спрашивал, как у него дела?" – сказала я. "Он будет поступать в юридический колледж и станет адвокатом. На этом точка", – всё что ответил Ваня и ушёл в спальню.

После этого разговора, я почти не спала всю оставшуюся часть ночи. Все мысли были только об Илье и его желании поступить в колледж театрального искусства. 

Я точно не была против такого решения сына, наоборот, была только за, и всегда поддержу его. Но есть одна проблема, и зовут её – Ваня. А Илья даже и не подозревал о похождениях своего отца. Какая будет его реакция? Как он это воспримет? 

Сейчас было утро, погода была пасмурной. Мы сидели за кухонным столом в безмолвии. Каждый погружённый в свои дела. Ваня уткнулся в ноутбук, а я наливала кофе в чашку.

Затем из комнаты вышел сын. "Доброе утро всем!" – радостно сказал он. У него была счастливая улыбка и хорошее настроение, которое в любой момент сейчас мог испортить Ваня. Я улыбнулась ему искренней улыбкой. Не знаю, насколько было заметно, что она уставшая. 

"Доброе", – сухо ответил Ваня, не подняв своих глаз на сына. Илья сел за стол и начал наливать кофе. "Я уже собрал все нужные документы. После выпускного поеду поступать в колледж музыкально-театрального искусства имени Вишневской. Там будут пробы..."

"Нет, не будешь!" – резко прервал сына Ваня, и сразу поднял глаза на Илью. "Послушай, Илья. Ты не будешь поступать в свой театр или колледж, что это. Мне, в общем-то, без разницы". 

"Но почему?" – спросил Илья. Как я и предполагала, улыбка мигом слетела с его лица. "Потому что ты - мой ребёнок, и будешь делать так, как я тебе сказал. Такой ответ тебя устроит? Ты поступишь в юридический колледж и будешь учиться на адвоката. Понял меня?" – медленно произнёс Ваня, скрывая нарастающее раздражение.

Теперь на кухне повисло гнетущее молчание. Я уже собиралась встрять, но Илья начал говорить первый: "Нет, я не буду поступать на ту профессию, которая меня никак не интересует. Я вижу себя в сфере искусства", – сказал Илья. Затем он встал из-за стола и продолжил: "Я не буду адвокатом!" – сказал он более уверенным голосом. 

"Всё сказал? А теперь послушай меня. Ещё раз будешь мне перечить - вылетишь из этого дома как пробка, и сына у меня больше не будет. Вот и всё"

"Ваня!" – крикнула я, уже не выдержав. Теперь мне хотелось заткнуть этого человека и выбросить его чертов ноутбук в окно. Он начинал становиться невыносимым. Он начал меня раздражать. Что он хотел сделать с сыном? Человека, который будет ненавидеть свою работу?

"Я всё сказал", – сказал Ваня и закрыл крышку ноутбука со всей силы. А потом он просто ушёл. Я поддержала сына и сказала о том, что он всегда сможет рассчитывать на меня. Я сказала ему, что он в любом случае будет поступать в колледж театрального искусства.

То, о чём я буду рассказывать дальше – не для слабонервных. Меня явно поймут люди, у которых есть собственные дети.  

Через несколько дней после выпускного, Илья всё-таки отправился поступать в колледж музыкально-театрального искусства, и судя по его прошедшим пробам, всё прошло очень удачно. А вот самого Вани не было дома уже несколько дней. Это больше радовало, чем огорчало. 

После того, что произошло за завтраком в тот день, он ушел из дома и не возвращался. Но долго это спокойствие, к сожалению не продлилось. Он вернулся и узнал, что Илья подал документы в театральный колледж. После этого разразился скандал.

"Я тебя не для того растил, чтобы ты как обезьяна по сцене скакал и бегал. Что обо мне на работе скажут после таких выходок?" – кричал Ваня. 

"Да плевать. Я твой сын, так почему тебя больше заботит то, что скажут на твоей работе? Почему ты не можешь просто поддержать меня? Что в этом трудного?" – спрашивал Илья, повышая голос. 

"Ты ещё ничего не понимаешь и не смыслишь. Тебе всего восемнадцать лет. Ты думаешь, что поступил в свой колледж искусств и все замечательно будет. Так я тебя огорчу. Из тебя ничего не выйдет, уж поверь мне!" – громким голосом сказал Ваня.

"Да пошло оно всё!" – крикнул Илья и собирался уйти из дома. И вот тогда произошло то, чего я опасалась больше всего. Ваня ударил Илью. Он ударил собственного сына по лицу. После этого Илья сбежал из дома.

"Ты вообще не понимаешь, что делаешь? Ты губишь своего же сына. Хочешь зарыть его талант?". 

После того, что я сказала, Ваня посмотрел на меня взглядом зверя. Теперь мне стало страшно. Душа будто укатилась в пятки. На долю секунды мне показалось, что сейчас он ударит и меня. "Ты тоже хочешь, чтобы он всю жизнь по сцене скакал?" – спросил он. 

"Единственный, кто скачет из этой семьи – так это ты". Ваня сразу же замолчал. "Но скачешь ты только не по сценам, а по бабам", – крикнула я. После этой брошенной фразы я будто снова обрела самообладание, я больше не боялась за себя. 

"Что ты замолчал как истукан? Ты думал, я ничего не знаю. Что я дура какая-то? А знаешь кто ты? Твари кусок. Я подаю на развод". 

"Да ты не протянешь без меня и дня", – придя снова в себя, сказал Ваня. 

"Ну вот и посмотрим".

Удар по лицу Ильи стал последней каплей. В этот момент мне уже стало плевать на то, что Ваня прокурор и важная персона. Сын для меня был и всегда будет превыше всего.

Развестись по закону мы могли только через месяц, и пока я жила в нашей общей квартире. Ваня отнесся к разводу скептически. Почему-то он думал, что раз он важная личность на работе, то также и в нашей семье. Он свято верил, что я передумаю и захочу оставить этот брак целым. По-другому и быть не могло, по его мнению. Но это было далеко не так.

Спустя месяц учёбы в колледже, у Ильи должно было быть первое выступление. Выступление в кавычках, потому как это было представление лишь для родителей студентов. Показать то, чему они успели научиться.

Я, конечно же, пришла поддержать сына. На удивление, в тот же день, в колледж пришёл и сам Ваня. Мы сидели на разных местах, но меня так и норовило подойти к нему во время выступления и спросить, что он здесь вообще забыл. 

К середине выступления я снова мельком посмотрела на него. И мне на миг показалось, что ему вроде как, даже нравится происходящее. Будто на долю секунды в его глазах загорелся огонек заинтересованности и даже гордости за собственного сына. Но вскоре я поняла, что мне на самом деле это показалось. 

После выступления мы вышли на улицу вместе с Ильёй. Было видно, что и он правда счастлив от  происходящего. Глаза горели от радости. Что у него здорово получается. У него действительно был талант, который ни в коем случае нельзя было зарывать. Мы не стали дожидаться Ваню и просто поехали домой.

Вечером Ваня вернулся и зашел на кухню, где мы сидели с сыном и пили чай. Лицо Ильи в этот момент сразу помрачнело. 

"Привет всем", – сказал Ваня и сел на стул. Он продолжил: "В общем, я посмотрел твое первое выступление и знаешь… Ты хотел бы наверное услышать, что мне понравилось. Это не так. Пойми ты, это не твое. Из тебя не выйдет хорошего актера, а вот адвокат может быть, самое то". 

"Я вообще бы ничего не хотел от тебя слышать", – сказал Илья. 

"Чего ты прицепился к нему со своим адвокатом?" – сдерживая злость, спросила я. 

"Ты хочешь, чтобы он стал посмешищем?" – сказал Ваня.

"Боже, это ты ведёшь себя как посмешище. Оставь нас в покое. Будь так добр". 

Но Ваня меня будто и не хотел слушать, он продолжил, обращаясь к Илье: "Вот скажи мне, сын. Кем ты хочешь стать по итогу в этой жизни? Жалким актеришко? Ладно, давай, валяй, только учти. На жизнь ты этим много не заработаешь". 

"Ты просто обесцениваешь мои таланты. Что мне даст работа адвокатом?" – начал говорить сын дрожащим голосом. 

"Я просто говорю правду", – сказал Ваня. Потом он встал и ушел на балкон.

Что было потом, я смутно помню. Но что же всё-таки произошло? Илья наглотался таблеток в своей комнате. Потом были крики, сирена, скорая помощь, носилки, больница и ненависть к человеку, который стал главной причиной в произошедшем. 

Я чувствовала ненависть к самой себе, за то, что не уберегла ребенка от его же отца. И я винила себя за это. И кажется, уже никогда не смогу себя простить за это. После этого Ваня наконец понял, что натворил. Он понял это только тогда, когда чуть не потерял сына навсегда. Но было поздно. Он и так потерял его. У него больше не было ни сына, ни жены. 

Спустя ещё один месяц после развода и стационара Ильи, мы сняли с ним отдельную квартиру и стали жить вдвоём. После попытки суицида он лежал в психиатрической больнице. И только через месяц подтвердили, что склонности у него никакой нет.

Сейчас уже было начало сентября. Я проснулась, но Ильи в нашей съемной квартире не было. Я сразу подумала о местоположении, где он возможно мог сейчас находиться. Это было одно из его любимых мест. Место, где он любил часто бывать. Это были патриаршие пруды. Я собралась и отправилась на улицу. Погода предвещала дождь. 

Я дошла до прудов и спустя некоторое время нашла сына, сидящего около воды. Он всегда приходил сюда, когда его что-то тяготило. Когда происходили какие-то неудачи. 

Затем я тихо подошла к нему и увидела, что он держит в руках какой-то лист бумаги А4. Этот лист трясся в его руках от волнения. Почему-то на мгновение, он показался мне мальчиком. Будто это сидел маленький ребёнок, а не парень восемнадцати лет.

"Привет", – я подошла и легонько тронула его за плечо. Он вздрогнул от моего прикосновения.  "Привет", – тихо произнес он. "Что это?" – спросила я, кивнув на листок, и сев рядом с ним. "Прощальное письмо. Я написал его в тот самый день, месяц назад", – по его щеке потекла одинокая слеза. 

"Прости меня. Я не думал тогда, что творю. Я чуть не оставил тебя без родного сына", – сказал Илья уже полушёпотом. Было заметно, как ему тяжело даются эти слова. "Давай сожжем его? Или скомкаем и выкинем в воду?" – также полушёпотом произнесла я. Илья ничего не ответил, он лишь махнул головой в знак согласия. Мы сожгли это письмо. 

Больше мы ничего не говорили друг другу. Я лишь положила руку на его плечо и приобняла, сама стараясь не заплакать навзрыд. Сын положил голову на мое плечо. За последнее время, много чего произошло. Теперь хотелось спокойствия и умиротворенности. Хотелось просто начать жизнь с чистого листа. Без Вани и его психозов. И у нас всё получится. Должно было получиться.

Легкий ветер. Начинающая морось. Рябь на воде. Свинцовое небо. Тучи, грозно нависшие над прудами. И взгляды. Взгляды, устремленные вдаль с надеждой на светлое будущее.