- Я не дам тебе сломать судьбу сына! Не позволю ему скакать по сцене в лосинах! - кричал супруг

Мы с супругом единогласно хотели назвать сына Борисом. Муж, наверное, даже больше, чем я. 

- Борис, Борис! - Валентин, шутя, разговаривал с новорожденным. 

При этом он разглядывал каждую родинку, каждую складочку его ручек и ножек. 

- И за что ему предлагаешь бороться? 

Ну, не знаю… Человек должен бороться за всё, что ему дорого! 

В эту минуту супруг напоминал студента с факультета философии. Тот легкий, ни к чему не обязывающий разговор, я еще вспомню спустя многие годы. Только вот будет он уже совсем не шуточным. 

Борис рано научился ходить и говорить, и к своим пяти годам он уже обладал определенным кругом интересов, которые не были ограничены классическими мальчишескими забавами. Сын рос, я бы сказала, мечтательным и где-то романтичным молодым человеком. 

Поездка в театр или на балет для всех одноклассников была почти что наказанием, но только не для Бориса. Не спорю, музыка из балета Щелкунчик у меня тоже вызывала приятные, чаще всего новогодние ассоциации, но не более. 

Сын же от этого вида искусства испытывал такой восторг, что я невольно задумалась над тем, чтобы отдать его в школу балета. 

Желая обрадовать мальчика, я как-то спросила, хочет ли он заниматься в балетной студии. 

- Мам, ну если честно, я хотел бы стать таким же знаменитым, как мой кумир. Ты видела его новую роль? 

- Нет. 

Я знала, что сын увлечен творчеством одной из звезд балета, но не думала, что это так серьезно.

Так как Боря к тому времени не занимался в секциях и кружках, я подумала, что настало время сделать выбор. Пока сын был в школе, я просмотрела сайт студии балета, которая открылась в соседнем городе и как раз сейчас набирала учеников. 

- То есть ты хочешь сказать, что позволишь сыну примкнуть к этим, которые, прости Господи… Творят что попало? 

Я не ожидала, что реакция мужа будет настолько категоричной. 

Честно сказать, в балете я не видела того негатива, о котором пытался сказать муж. 

«В любом случае Валентин должен понять, что у нашего сына есть свои интересы!» - думала я, пытаясь мысленно отрепетировать повторный разговор о записи в балетную студию. 

- Надя, тебе когда-нибудь говорили слово нет? Или ты так избалована своими родителями, что не знаешь, что это такое?! Так вот, запомни, я не дам тебе сломать судьбу сына! Не позволю ему скакать по сцене в лосинах! И на этом тема закрыта! Навсегда! Ты меня поняла? - муж кричал так сильно, что казалось, что у нас вот-вот лопнут стекла.

Мне не оставалось ничего другого, как сказать сыну о том, что с балетом придется повременить. 

- Мам, но время уходит! Сколько ждать? Год, три, двадцать? 

Я заметила, что на глазах Бори выступили слезы. За разговором мы не заметили, как вошел Валентин. 

- Боря, я не понял! Это что? - муж презрительно бросил сыну носовой платок. 

- Пап, ты только посмотри, как это красиво! - сын с надеждой показал Валентину несколько фотографий, где его кумир исполнял комедийную роль. 

- Боря, ты уже взрослый, поэтому давай начистоту… Ты считаешь нормальным надеть юбку? 

- Пап, причем тут это? Это же комедийная роль. Это же для того, чтобы было смешно! - Валентин отстаивал свою точку зрения и не собирался сдавать позиции. 

- Сынок, то, что мужчина надевает юбку, не может быть смешным! Это гадко! 

Я не смела вмешиваться и молчала. 

Борис, повинуясь воле отца, не поступил в студию балета. Но и в секцию по борьбе, как того хотел Валентин, тоже не пошел. 

Вместо этого сын занялся синхронным плаванием.

В своё время я не смогла помочь ему отстоять свое мнение, о чём не раз жалела. Борис же боролся за свою мечту, как мог, но в силу возраста у него это не получилось. 

Сейчас сын принимает участие в серьезных соревнованиях в своем виде спорта. Тему балета он больше никогда не затрагивал. Но я хочу верить, что Боря нашел свое призвание, и это приносит ему настоящее творческое удовлетворение. 

Валентин увлечение сына синхронным плаванием тоже не поддерживает, но свою точку зрения больше не навязывает.