- Я тебя воспитывала, как умела. Ты не имеешь права на меня обижаться, - заявила мама

Я считаю, что у меня есть повод не общаться с мамой и обижаться на нее. Всё мое детство она меня била, как сидорову козу, прекратив это только тогда, когда я стала уже постарше и начала отбиваться. 

Наверное, я бы поняла, если бы мне прилетало ремнем за какие-то серьезные провинности. Если бы я воровала, устроила дома пожар или кого-то из детей избила. 

Но маме повод был практически не нужен. Она хваталась за ремень при первом удобном случае. Посуду не помыла к ее приходу, тройку в школе получила, штаны испачкала - все это мама решала с помощью ремня. 

О том, за что мне так доставалось, я узнавала уже после того, как получала тумаки. В меня могла прилететь грязная тарелка, тетрадь с тройкой или грязные вещи. 

Бабушка с дедом знали, как мама меня воспитывает, но не вмешивались. Только увещевали ее, что так нельзя с детьми, вот они ее никогда не били. 

- А стоило бы! Может, тогда бы и человеком стала, а не работала за копейки. И в подоле вот эту вот не принесла! - орала мама и бабушка замолкала. 

А потом его не стало. Просто в очередной раз мама замахнулась ремнем, а меня накрыло волной злости. Я вцепилась в ремень и дернула на себя. Ремень остался у меня в руках, а мама стояла с ошарашенным видом. 

Если бы она на меня кинулась, клянусь, я бы дала сдачи. Мне тогда чуть-чуть не хватало для того, чтобы ее ударить. Слишком часто и ни за что она меня лупцевала. 

Мне было семнадцать, я заканчивала одиннадцатый класс. Приютили меня бабушка с дедом. Мама с ними по этому поводу скандалила, в красках расписывая, как я ее избила, а бабушка посмела меня пустить к ним. 

Потом мы с мамой не общались десять лет. Я закончила школу, поступила, мне материально помогали бабушка с дедушкой, жила я у них. 

С мамой я старалась не пересекаться, она тоже не горела желанием меня видеть. Бабушка только вздыхала и говорила, что это неправильно, не должны близкие люди враждовать. 

Три года назад не стало бабушки, а через четыре месяца за ней ушел и дед. На похоронах и позднее мы с матерью не перекинулись и десятком фраз. 

Свою квартиру бабушка с дедом переписали на нас с мамой еще лет пять назад. Но я тогда об этом не задумывалась. Казалось, что мои старики еще будут коптить небо долгие годы. Увы, я ошиблась. 

Квартира у них была двухкомнатная, я думала, что буду жить в ней, мама в своей, а я постепенно выкуплю ее долю. У мамы есть своя квартира. 

Продукты покупала я, коммуналку платила я, мама во всём этом не участвовала. И при этом мы не общались, хотя мои продукты жрать это маме не мешало. 

Я решила с ней переговорить на эту тему, потому что ситуация меня не устраивала. 

- А что, помогать матери уже не надо? Я тебя вообще-то вырастила, - ухмыльнулась она. 

- Я тебя воспитывала, как умела. Ты не имеешь права на меня обижаться. Я в любом случае права, потому что мать - это святое, - заявила мне мама. 

- Значит, у меня нет ничего святого, - ответила я и пошла собирать вещи. 

Находиться с ней в одной квартире я не хотела. Решила сдать свою комнату, а потом, когда успокоюсь и подкоплю денег, найму юриста, чтобы он разбирался по поводу продажи моей доли или выкупа доли у матери. 

Боюсь, что если бы мы продолжили жить под одной крышей, я бы рано или поздно ее прибила. Уж выводить из себя мама умеет.