Жена сказала, что полюбила другого, но только через два года я узнал, что это мой лучший друг, с которым я работал

Пару лет назад я переехал в другой поселок, который располагался почти за сто километров от моего прежнего места проживания. Хотелось начать все заново. 

Так уж получилось, что жена, c которой мы прожили почти тридцать лет, взяла и ушла от меня. Случилась у нее какая-то неземная любовь. А меня она посчитала скучным. Я и правда не умею говорить красивых слов и ухаживать, как в сериалах. Так что, может, и поделом мне. Надо было прислушиваться, когда бывшая говорила про то, что жизнь со мной стала невыносима. Ну а сын уже вырос.

Мой старый друг Генка к тому времени тоже остался один как сыч, и хотел осуществить свою мечту: держать разную живность, обзавестись пасекой. И участок земли у него имелся.

Так и сложилось, что я, бывший тракторист, будучи глубоко за пятьдесят вдруг заделался чуть ли не капиталистом.

- Конечно, я согласен, Генка. Ты мне только дом разреши построить. А то дом пришлось жене оставить! Что-то не ушла она жить к своему любимому, - сказал я другу. И спросил:

 - А ты потом не пожалеешь, что целую треть прибыли то мне предложил?

Высоченный и худой Геннадий раскатисто засмеялся. 

Я так и ахнул. Видел этот домик. Да ведь это целые хоромы. Вот только вчера думал, что толковые ребята строили. Кухня и веранда сделаны из кирпича. А сам дом - из надежного бруса. Просто песня, а не новое жилье. Я сейчас так и ощущал запах свежего сруба.

- Ничего себе! Как же я расплачусь-то с тобой! - я на радостях обнял Генку. А тот приподнял меня над землей, как мы делали когда-то, служа в армии вместе. 

- Не меньше пяти лет пообещай мне за фермой следить. Вот и все, что будешь должен! - пробасил друг.

- Ой, ну это я легко могу пообещать. Мне ведь все равно заняться нечем совсем. А до пенсии еще далековато. Ладно, рассказывай, что делать будем, - сказал я.

- Ну, это успеется. Ты обживись маленько. А там и обсудим все. За мной не заржавеет, - ответил Генка.

Дела на ферме налаживались. Появилось свободное время.

- Папа, ты бы маму навестил. Знаешь, что бросил ее новый хахаль? Приезжал к ней все реже, теперь и вовсе перестал, - оповестил меня мой единственный сын.

- Пашка, назад к матери мне ходу нет. Уходя уходи, - честно признался я.

Никогда я ее любовь всей жизни не видел. И лицезреть не желаю! И что она там собирается делать, мне не интересно.

- В смысле? - я не мог его понять.

Сын рассказал, что моя Анюта, бывшая жена, оказывается, закрутила роман с Геннадием. Он тогда как раз к нам приехал в гости. Но я ничего не заметил. Ох и дурак же!

- Пашка, а ты уверен? - мне очень не хотелось лишиться единственного друга. Мужики меня поймут. Иногда это даже тяжелее, чем остаться без жены.

Тот вздохнул, показал совместное фото, на котором Генка и Анька обнимались, и потом с кислой миной вымолвил:

- Если хочешь, то можешь делать вид, что я тебе ничего не говорил. Настаивать не стану!

Сын уехал. А я прямо на следующий день встретился с другом и все ему выложил. Не умею я ничего придумывать. Проще рассказать все как есть.

- Анька мне сказала, что ты в курсе, и согласен, - удивил он меня.

- И кем же ты меня тогда считал, когда я потом взял и стал с тобой работать?! - во мне закипел гнев.

Это же надо! Столько лет меня знает. Да как он мог подумать, что я взял и обменял жену на эту подачку!

- Ну, время такое. Приходится идти на компромиссы, - сказал этот нахал.

Как бывший друг ни уговаривал меня не ссориться из-за глупой бабы, но я сказал, что сворачиваю дела и дом ему возвращаю. Я еще не представлял, куда же мне теперь податься.

Конечно, Генка был прав. Не только он был виноват. Иногда я замечал, что моя бывшая с ним флиртует. Можно сказать, сама на него вешается. Но она отвечает за свои поступки сама, а он не должен был так поступать с другом.

- Пап, так ты правда что ли ничего не знал? - сын начал извиняться, что так резко сообщил мне новость о предательстве друга.

- Нет, конечно. Разве иначе я бы здесь был… - я махнул рукой.

- Тебе же некуда теперь и податься. Айда ко мне в город. Квартирка малюсенькая, но начнем жить сначала.

- А матери не скажешь? - только и спросил я. Деваться мне было некуда.

Сын заверил, что никому ничего не скажет.

Я ничего не умел в жизни, кроме как работать на тракторе, вести хозяйство и чинить машины. Так что оставалось только последнее. Так и устроился в шиномонтажку. Не сидеть же на шее у сына.

Город оказался не таким уж плохим, как я о нем думал. Главное - здесь рядом нет предателей. Воздух поэтому чище, хотя в другое время показался бы грязным. Разве может быть что-то важнее, чем возможность жить без предательства. 

В мои пятьдесят с лишним лет жизнь заставила меня теперь уже по-настоящему полностью все изменить. А я и не жалуюсь. Жив, и хорошо!