Жена ушла, а я остался с больным ребенком на руках

Женился я на Марии по любви. Поначалу мне она казалась серьезной девушкой. Со временем я начал замечать в ней какие-то странности, но списывал это на противоречивость характера. 

Для меня было непривычным, что Мария пылесосит лестничную площадку. Моя мать никогда так не делала, и в нашем доме это было не принято.

Также мне казалось странным, что Маша не выносит по вечерам мусор. Она была уверена, что в таком случае «денег в доме не будет». Странностей было много, но первое время я их игнорировал.

Через полгода после свадьбы Маша забеременела. Не сказать, что она была этому рада – просто приняла этот факт. Она встала на учет к гинекологу, и я следил, чтобы она регулярно его посещала. Сама Маша могла забыть об очередном приеме у врача.

Однажды врач рассказала моей жене, что медицина шагнула далеко вперед. И сегодня беременным женщинам доступны обследования, которые еще несколько лет назад могли показаться нереальными. 

Доктор предложил сделать генетический тест на выявление врожденных заболеваний. Я убедил жену пройти его, сама она особого желания не изъявляла.

Каково же было наше удивление, когда тест показал нарушение числа хромосом у плода. Это означало, что ребенок родится с отклонениями. 

Я впал в отчаяние, но осознавал всю ответственность, поэтом предложил Маше прервать беременность.

− Ты понимаешь, что это значит? Ребенок будет нездоровым! Он будет требовать дорогостоящего лечения, ухода, реабилитации! Мы не сможем ему всего этого дать в том объеме, в котором он будет нуждаться, – пытался я уговорить Машу.

− Мне все равно. Я не буду делать аборт. Это не по-людски, - настаивала жена.

− Мы не будем принадлежать себе! А ребенок, ты подумала о ребенке? Он будет обречен! Он никогда не сможет жить полноценной жизнью! Каково будет ему?

− Как-нибудь проживет. Мы поможем, чем сможем. 

Я пытался образумить жену. Мы несколько дней выясняли отношения. Я призывал ее подумать, взвесить все за и против. Но Маша была непреклонна. Она не хотела ничего менять.

Постепенно я смирился. Жизнь шла своим чередом. Родился сын. У него была врожденная патология, задержка физического и психического развития. Нас сразу предупредили, что заболевание не поддается лечению. Но мы это и так уже знали.

С первых же месяцев мы окружили ребенка заботой и вниманием. Мы просыпались по ночам, гуляли с ним, посещали специалистов. Казалось, что Маша − отличная мать. Но это только казалось.

Когда сыну исполнился год, Маша перестала о нем заботиться. Нет, если я напоминал, она нехотя выполняла свои материнские обязанности. Но если меня не было дома, Маша даже могла забыть покормить сына. 

Я напомнил ей, что предупреждал о предстоящих трудностях. Она отвечала, что охладела к малышу и ничего не может с собой поделать. Я пытался уговорить ее обратиться к психологу, но она категорически отказывалась. 

Несмотря на то, что Маша не работала, мне пришлось нанять няню. Жена не справлялась со своими обязанностями. Она их просто игнорировала. Я боялся, что из-за ее беспечности и холодности к малышу с ним что-нибудь случится.

О своей проблеме я никому не рассказывал. Было стыдно говорить о том, что матери не нужен собственный сын. Наши родственники нам сочувствовали, всячески помогали морально и материально. 

Но когда они к нам приходили, я просил Машу делать вид заботливой и любящей мамочки. И она старалась, надо отдать ей должное.

Понемногу я начал привыкать, что вся ответственность за сына лежит на мне. 

Но однажды Маша исчезла. Она забрала все свои вещи и уехала. Как оказалось позднее, она ушла от нас к своему любовнику. 

Перед разводом мне удалось поговорить с Марией. «Почему? Ты же мать! Как ты могла?» 

На это жена мне ответила: «Я не была готова к материнству. Надо было послушать тебя тогда. Но уже ничего не вернуть». 

Разводили нас долго. Еще дольше я оформлял все документы связанные с тем, что теперь у нашего ребенка будет только папа. 

Маша не приезжает, ребенок ей совершенно не нужен. Она даже не звонит нам, не интересуется жизнью сына. Вот так сам того не желая, я остался с больным ребенком на руках.