Зять перегнул палку с похабными анекдотами про тещу – пришлось выгнать его с позором

Мне никогда не нравился мой зять Арсений. Вроде бы и плохого он ничего не делал до определенного момента, но сидела в нем всегда этакая гнильца… Как-то раз, помню, попросила его мне на даче помочь с ремонтом пола, а он сказался «больным». Потом, ведь гад, сам сознался, что симулировал!

А еще дочку мою обижал, Аленушку. Она ему высказала как-то раз пару ласковых за то, что всю ночь с друзьями в карты проиграл, а Сеня чуть не с кулаками не кинулся. До большого, конечно, не дошло, но подобное поведение уже о многом говорит, не правда ли?

Однако привечаю. Куда деваться. Член семьи, что ни говори. Да и Аленка любит своего Арсения до безумия. Когда с ней видимся, она только про него и лепечет: «Муж зарплату получил, муж в магазин сходил, у мужа насморк…» Тьфу, аж противно, ей-богу.

Ну так вот, привечать, значит, приходится, посему пригласила детей в гости по случаю закрытия дачного сезона. Есть у меня такая старая добрая традиция… Когда спускаются первые холода и приходит пора прощаться с огородом до следующего года, я устраиваю званый ужин. Собираю друзей и родственников, угощаю их вкуснятиной.

Так было и в этот раз. Арсений же показался каким-то странным. То ли настроение у него было хорошим, то ли в себя поверил. Зашел с хозяйским видом, похлопал меня по плечу в знак приветствия, сел за стол.

- Как дела? - спросила я у зятя, внимательно разглядывая его и пытаясь понять, чего не так.

- Нормально. На следующей неделе в отпуск пойду. Наверное, куда-нибудь отдохнуть съездим. В санаторий за город! - Арсений загоготал, видимо, посчитав сказанное невероятно смешным.

Аленка, что мне не понравилось больше всего, начала подхихикивать. В глаза ему заглядывала. Постоянно спрашивала, все ли у него хорошо, не хочет ли кушать.

Кушать не хотел. А вот выпить зять мой не дурак. Не алкоголик, не буду наговаривать на мужика. Но если на столе стоит спиртное, будет жрать его до последнего. Пока ни капли не останется. Ненормальная привычка, знаю. Но происходит подобное крайне редко, посему я особо не переживала.

В этот же раз горячительное подействовало на зятя странным образом. Заглотив две рюмки, он повеселел еще сильнее и предложил присутствующим послушать анекдот, намедни прочитанный в интернете. Блин, я чуть со стыда не сгорела. Похабный. Про тещу. И смотрел Арсений, пока его рассказывал, исключительно на меня. Типа с намеком.

Но ладно, особого значения не придала. Решила, что один раз отжег, так второй не станет. Постыдится. Куда там. Не прошло и десяти минут, как зять принялся рассказывать новый анекдотец. Тоже про тещу, еще похабнее первого. Да такой оскорбительный до кучи, что мне захотелось под землю провалиться.

Даже Аленка, доселе заглядывавшая мужу в рот, попросила его заткнуться. Тихонько, чтоб никто не слышал. Но Сеня зыркнул на нее уже пьяными глазами и, хохотнув, буквально послал куда подальше. А потом сразу рассказал еще один анекдот про тещу. Точнее, про похороны тещи. Смотрел опять на меня с каким-то явно читаемым намеком.

Вот уж насколько я дружелюбная и гостеприимная. Готова сносить грубости часами. Благо, что большую часть жизни проработала в торговле. Но терпение лопнуло.

- Ты, может, замолчишь уже? - строго и громко сказала я зятю, когда тот, весело смеясь, собрался рассказывать четвертый по счету анекдот. - Это ж мерзко!

- А чего тебе не нравится?! Ты – теща. Я – зять. Все в тему. Так вот, приходит как-то раз теща к гинекологу…

Выгнала мерзавца. Взяла за шкирку как щенка и вывела сначала в прихожую, а потом в подъезд. Удивительно, но Сеня, будучи здоровым лосем, даже особо не сопротивлялся. Видимо, растерялся – не понял, что происходит. Следом за ним ушла Алена. Не прощаясь. Ну так не удивительно. Обиделась. Мужа-то любит, какой бы он ни был.

Что интересно, зять после этого позвонил с претензиями. Сказал, что я опозорила его перед людьми и он хотел бы получить извинения. То есть ему можно поливать меня грязью, пусть и в форме анекдотов, а мне его легонько привести в чувства нельзя?! Послала к чертовой матери и не жалею. Пусть обижается сколько угодно.