— Ваши детки — ваши бедки! — сказала я коллеге, которая попала под сокращение

Когда начальник объявил, что нам придется затянуть пояса потуже, я особо не напряглась. А чего мне напрягаться, когда я и так вкалываю, как ломовая лошадь. 

Без лишней скромности могу сказать, что работа всего отдела держится на мне и еще парочке человек. Выйти в выходные, поработать сверхурочно или взять работу на дом — это все про нас. 

Шеф еще добавил, что грядут сокращения. Мол, будет смотреть по итогам квартала. У кого плохие показатели, тот пойдет с вещами на выход. 

Он еще долго распинался насчет оптимизации процессов, что это обычная практика. Даже привел пример, как в других странах поступают в таких ситуациях. Выкидывают на улицу без суда и следствия. Капитализм, а что вы хотели. 

Что ж, показывать хороший результат мне не впервой. А вот моя коллега Наденька захлопала глазами. Как, мол, так. Не имеете права устраивать такие соревнования.

Я про себя только ухмыльнулась. Еще как имеют. У нас частное предприятие, а не богадельня. Тут каждый сам за себя. 

Я, конечно, на всякий случай навела порядок в своих делах, подбила счета и отчеты. И в таком духе продолжила работать весь квартал. 

Для меня не стало сюрпризом, что я снова была в числе передовиков. Еще бы, да я эти три месяца фактически жила на работе. А вот Наденька неприятно удивилась.

Оказалось, что у нее самые низкие показатели эффективности работы. Куча недочетов, незакрытые сделки, просроченные контракты. Петрович смущенно, но твердо сказал, что первой под сокращение попадает как раз наша Надя.

— Все по закону. Смотри сама. Вот кривая твоей работы, которая упорно стремится вниз, — тыкал пальцем в свои бумаги шеф.

— Увольняйте бездетных. Им деньги ни к чему, а мне нужно за квартиру платить, малышей кормить и как-то с банком расплачиваться, — вопила коллега, указывая в мою сторону.

Да, у меня действительно нет семьи и нет кредитов. Так уж получилось, что я прекрасно обхожусь и без первого, и без второго.

А еще я не сижу в бесконечных больничных и не отпрашиваюсь на утренники, которые тоже тянутся бесконечной чередой. Вот только, говорю я Наде, задай себе вопрос, а кто работает, пока ты на больничном с очередным ребенком.

Почему? Да все потому же. Ей надо бежать на утренник в садике, в поликлинику или еще куда-то по детским делам. И так три дня из пяти рабочих.

— А то, что я отпуск хожу только в феврале, потому что летом идут детные, ты забыла, — спросила я Надьку. — А мне, между прочим, тоже хочется на море летом.

Женщина тут же заверещала, что ее дети это наше общее будущее. Мол, если сейчас их не вывозить на море, то они нам в старости стакан воды не принесут.

Слышали мы эту сказку сто раз. Да за то, что я фактически пашу за себя и за коллегу, ее дети должны мне не то что стакан, ведро воды приносить. 

— Забыла, сколько раз я разгребала твои завалы, а даже банального «спасибо» от тебя не услышала, — напомнила я Наде. — Ваши дети это ваши проблемы, я тебя рожать не просила.

Коллега аж задохнулась от бешенства. Я, говорит, это так не оставлю. Буду жаловаться. Давай, говорю ей. Заодно не забудь рассказать, по какой причине ты попала под сокращение.

Покажи результаты своей работы, расскажи про недочеты и обязательно упомяни, что в месяц на рабочем месте бываешь неделю. И то в лучшем случае. 

Нет, вы не подумайте, я не против детей. Я против тех, кто не хочет работать, прикрываясь семьей и кредитами. Какая им разница, сколько человек в моей семье. 

У каждого человека свои проблемы. Нормальный работник сам с ними справляется. А эти трутни пытаются повесить свои заботы на плечи других. А оно нам надо? 

Надька после сокращения пыталась мне еще палки в колеса ставить. Хотела парочку клиентов у меня увести. Звонила им, гадости обо мне и нашей конторе говорила.

Те только посмеялись. Кому охота связываться с человеком, который после увольнения так себя ведет. 

Никому такой балласт не нужен, начальник наш прав. Сомневаюсь, что до коллеги это когда-нибудь дойдет.