Мама сама захотела жить на даче зимой, а теперь дергает нас каждый день

Не знаю, что бумкнуло в голове моей маман, но она заявила, что будет зимовать на даче в этом году. Она и так там обитает весь теплый сезон с конца марта, а теперь удумала и в холода там куковать.

Мы с сестрой покрутили пальцем у виска, когда услышали мамино решение.

– Домик не приспособлен для круглогодичного проживания! – пыталась вразумить я маму. – Что ты там будешь делать всю зиму?

– Ой, я найду чем заняться! – отмахивалась от меня мама, обиженно поджав губы. – Снег чистить, печку топить, семена заготовленные перебирать. Еще хочу сосенки попробовать вырастить из веточек.

Сосенки ей эти вообще сто лет не сдались! Это просто дурацкая затея, чтобы усложнить нам с сестрой жизнь.

Дача хоть и находится прямо за городом, но выехать оттуда проблематично зимой – везде лежит снег, дороги чистят крайне плохо. Водопровод есть, но он летний – в мороз им попросту нельзя пользоваться. А значит придется таскать воду из колонки на том конце улицы. Но это маму не пугает.

– Да что там? Набрала флягу, поставила на саночки и кати себе, – успокаивает она нас.

Так и не смогли мы ее переубедить. Мама действительно осталась на даче, а нам приходилось ее навещать. Каждый приезд она хвасталась своими нехитрыми достижениями.

– Вот смотри какие черенки виноградные я заготовила! – горделиво говорила она. – Ровненькие и здоровые как на подбор. И в погребе им самое место – прохладно, сухо и темно.

Сестре же пришлось морозить пятую точку на улице, когда мама устроила той экскурсию по заснеженному огороду.

– Смотри какие я сугробы навалила вокруг яблонь! – просто упивалась она своими подвигами. – Ну точно ничего не померзнет! Будем лакомиться медовыми яблочками уже в августе.

Нам же оставалось только покорно кивать и тяжко вздыхать. Ну никак маменька не соглашалась вернуться в город к цивилизации.

– Мне и тут хорошо! – каждый раз повторяла она. – Тихо, свежо, воздух чистый…

Второй месяц на даче прошел уже без прежнего энтузиазма. Заскучала наша мама без горячего душа, нормальной канализации и подружек городских. Да и тяжело все делать по хозяйству в одну каску. И начались постоянные просьбы…

– Ой, а приезжайте ко мне завтра, – слышала я по телефону практически каждый день. – Баньку растопим. И мужа бери – надо снег почистить, воды натаскать и дров наколоть…

Сестре же досталась роль продовольственного обоза. Мама слезно просила возить ей на дачу каждые два дня свежие продукты.

– Тут холодильник маленький, куда я дену все запасы? – причитала она. – Нет, мне нужны именно свежие продукты! В сенях все хранить страшно – там мыши!

Вот и приходилось сестре вместе с мужем заезжать на дачу через день, чтобы отвезти маме ее любимые белые грибочки да сметану. Она же в это время перебирала свои семена и планировала, как расставит грядки в будущем сезоне. А мы в это время с трудом пробирались на машине через снежные завалы – в СНТ не утруждаются регулярной чисткой дорог.

– Все хватит! – в сердцах крикнул мне муж, когда мы целый час откапывали машину, севшую на брюхо у въезда на дачу. – Больше я сюда ни ногой!

И я его прекрасно понимаю. Не обязан он тратить свое свободное время, чтобы ехать на дачу и помогать упертой теще с обычными хозяйственными делами. У нас и дома хлопот хватает!

Муж сестры пока еще держится, но и его терпение не безгранично.

А мама же причитает, что мы ее бросили на произвол судьбы.

– Я же для вас стараюсь! – повторяет она как заведенная. – Вон сколько семян подготовила для посадки. И сосенки мелкие растут в горшках, через два года можно будет их пересаживать на улицу.

В итоге мы неблагодарные дети, которые вообще не ценят ее жертв. Ведь она именно ради нас торчит на этой проклятой даче, рискуя замерзнуть или быть съеденной волками!

Предложила маме, что мы будем приезжать раз в неделю, но она крепко обиделась. Сказала, что мы хотим ее смерти, раз не соглашаемся навещать хотя бы через день. Ну просто эгоизм чистой воды! Сама придумала эту затею с жизнью на даче, а теперь жалуется на неудобства.

Пока я взяла паузу – не езжу на дачу уже третий день. Мама негодует, но пока не соглашается переехать в город.