Муж настоял на продаже дачи, а теперь я узнала зачем

истории читателей

Когда Андрей предложил продать дачу, я сначала подумала, что ослышалась. Мы сидели в беседке, я раскладывала по тарелкам только что приготовленный шашлык, а муж вдруг замолчал на полуслове и выдал эту новость.

Мы с ним пятнадцать лет назад купили этот участок, когда здесь была только покосившаяся бытовка и заросший бурьяном огород. Помню, как я плакала, впервые увидев это запустение. Андрей тогда обнял меня за плечи и сказал:

– Не переживай, мы все сделаем красиво.

И ведь сделали.

Каждые выходные мы приезжали сюда с детьми. Андрей учил сына забивать гвозди, пока они вместе строили беседку. Дочка помогала мне сажать цветы вдоль дорожек. Особенно ей нравились анютины глазки – говорила, что они похожи на маленькие улыбающиеся личики.

– Ирина, пойми, нам уже за пятьдесят. Сил становится все меньше, а дача требует постоянного внимания, – Андрей отложил недоеденный шашлык и посмотрел на меня этим своим особенным взглядом, который появлялся, когда он что-то решил. – Продадим сейчас, пока есть спрос, деньги положим на счет. Будем ездить отдыхать к морю.

Я молча встала и подошла к яблоням. Мы сажали их в тот год, когда родилась внучка. Три деревца – молодые, крепкие. В прошлом году впервые дали урожай.

– А как же наши семейные посиделки? – я провела рукой по шершавой коре. – Помнишь, как в прошлом году Машенька объелась яблок, а потом сидела у тебя на коленях с виноватым видом?

– Времена меняются, – муж подошел сзади. – Дети выросли, у них своя жизнь. Когда они в последний раз выбирались сюда с нами? На майские? И то на пару часов.

Он был прав, но я не могла с ним согласиться. Дача для меня – не просто участок земли, а место, где каждый уголок хранит воспоминания. Вот эта скамейка. Здесь мы сидели с дочкой, когда она призналась, что беременна. А там, у забора, сын впервые поцеловал свою будущую жену.

Но Андрей настаивал. Каждый вечер заводил этот разговор, показывал объявления о продаже соседних участков. Я замечала, как он стал чаще проверять телефон, отходить в сторону, чтобы поговорить.

– Район активно застраивается, скоро здесь будет элитный поселок. Сейчас самое время продавать, – твердил он за ужином, листая риелторские сайты.

В конце концов, я сдалась. Может и правда пора менять жизнь? Последнее лето пролетело как один день. Я консервировала яблоки, делала варенье из слив, выращенных на нашем участке. Каждую банку подписывала с особой тщательностью – словно прощалась.

Дача ушла быстро, за хорошие деньги. Андрей оживился, повеселел. Положил деньги на депозит, строил планы на отпуск.

– Через полгода поедем в Турцию, – радостно сообщил он. – Все включено, белый песок, теплое море.

А вчера я случайно узнала настоящую причину его спешки. В банке, куда зашла оплатить коммуналку, встретила Валентину Петровну, нашу бывшую соседку по даче. Она всегда была центром всех новостей поселка.

– Ирочка! – воскликнула она, заметив меня у терминала. – А я как раз о вас думала. Мой Сережка в строительной компании работает, которая участки в нашем поселке скупает.

Я похолодела, услышав следующую фразу:

– Представляешь, они там трассу будут строить! Прямо через наши участки. Потому и цены взвинтили, чтобы быстрее люди продавали.

У меня внутри все оборвалось. Перед глазами пронеслись все странности последних месяцев: шепот Андрея по телефону, его внезапные поездки на дачу якобы траву покосить, настойчивые разговоры о продаже. Получается, он все знал. Знал и молчал, вместо этого придумывал байки про отдых у моря.

Домой я вернулась разбитая. Андрей сидел в кресле, читал новости на планшете. Такой спокойный, довольный.

– Ты специально молчал про трассу? – мой голос дрожал. – Думал, я не узнаю?

Он вздрогнул, опустил планшет. На лице промелькнуло что-то похожее на вину, но быстро сменилось привычной уверенностью.

– Я же о нас заботился! – он встал, попытался взять меня за руку. – Если бы ты узнала про трассу, начала бы упираться, а потом пришлось бы продавать за копейки. А так мы хоть денег получили прилично.

– Дело не в деньгах! – я отдернула руку. В глазах стояли слезы. – Ты же знал, как много для меня значит это место. Но даже не посчитал нужным сказать правду.

– Ну, прости, – он развел руками с таким видом, будто я устроила скандал из-за пустяка. – Я думал, так будет лучше.

Я смотрела на мужа и не узнавала его. Когда мы успели стать такими чужими? Когда он решил, что может принимать за меня решения, манипулировать, обманывать? Двадцать семь лет брака, а я будто впервые его вижу.

Сейчас сижу на кухне, верчу в руках последнюю банку яблочного варенья с нашей дачи. Я думала, это будет напоминанием о счастливых днях, а оказалось – о предательстве. 

Дело ведь не в участке и не в трассе. А в том, что муж предпочел обман честному разговору. И как жить дальше с этим знанием, я пока не представляю.

В рубрике "Мнение читателей" публикуются материалы от читателей.