Тесть стращал моего сына злым дачным духом, а в итоге чуть меня самого не довел до инфаркта

Мои тесть с тещей очень хозяйственные и предприимчивые люди. Настолько, что даже дачу превратили из зоны отдыха в очередной источник дохода, пусть и небольшой. 

В первую очередь они сделали ее круглогодичной. Утеплили дом, приобрели всякие штуковины для чистки снега… Короче, теперь у них там полноценный мини-коттедж с обогревом.

Над теплицами старики тоже потрудились на славу. Раньше у них на огороде стояли какие-то непонятные конструкции из арматуры и целлофана. Смех один сквозь слезы. 

Сейчас же на их фазенде, по-другому и назвать-то это не могу, возвышаются комплексы с мощным обогревом. Фактически, отдельные экосистемы с огурцами, помидорами и прочими.

Картина, думается, ясна. Дача с круглогодичным проживанием двух стариков, непрерывно что-то выращивающих в теплицах. Как по мне, подарок судьбы. Можно в любой момент приехать в гости с сыном и погулять на свежем воздухе. Моему малышу Костику это страсть как нужно – легкие не очень здоровые.

И вот приехали мы к тестю и теще в очередной раз. Примерно в конце декабря, когда на землю упали лютые морозы и все вокруг засыпало белым снегом. Родственники сразу забеспокоились – как бы внучок, то есть Костенька, не продрог и не слег с каким-нибудь очередным бронхитом.

- Ты один на улицу вечером не ходи, - сказал тесть мальчишке загадочным голосом. - Как стемнеет – сразу домой. А то всякое тут бывает…

- Чего бывает? - Костя выпучил глаза и приоткрыл рот от удивления. - Волки, что ли, бродят?!

- Куда там… Хуже намного, - старик тяжело вздохнул, едва скрывая улыбку. - Морозница! Это такой злой дух дачный. Всех непослушных детей сначала морозит, а затем к себе забирает.

Я потом спросил у тестя, на кой ляд он мальчишку перепугал. «Чтобы не загулялся на холоде», - был его короткий ответ. В целом логично. Я даже с какой-то стороны одобрил. Конечно, не нужно было на ребенка нагонять жути, но в принципе сделано верно.

На участок спустилась тьма. Лишь где-то в углу огорода светлели две теплицы, но и те едва виднелись – засыпало их снегом будь здоров. Тесть, как мне казалось, уже улегся спать. Теща что-то стряпала на кухоньке. Я одел Костика и повел его на улицу – как не дыхнуть свежим морозным воздухом перед ужином?

Вышли мы, значит, на участок, оглядывались с интересом по сторонам. Но чем дальше отходили от домика, тем тревожнее мне становилось. В душе шевелилось неприятное чувство – казалось, что рядом с нами незримо есть кто-то чужой. Опасный и яростный, готовый в любой момент броситься на нас. Хищник? Злой человек?

От домика мы отошли метров эдак на 15, добравшись почти до самых теплиц. Внезапно из-за ближайшего дерева вышла… нет, не так… выплыла фигура. Белая, высокая, какая-то неподвижно-мертвая. Замерев на секунду, она двинулась в нашу сторону. Костя закричал: «Морозница!» И я, стыдно признаться, ему поверил.

Ну а кто еще, спрашивается, будет шастать по нашему вечернему участку, да еще и с таким жутким леденящим безмолвием?! Я почувствовал, как почва уходит из-под ног. Голова закружилась, во рту пересохло, в горле встал липкий ком. Хотелось кричать, но не мог – онемел от ужаса.

Белая фигура немного приблизилась, постояла, будто разглядывая нас с сыном, а потом… заговорила голосом тестя:

- Вообще озверели что ли?! Чего орете?

- Так Морозница же… Бать, ты что ли? - по лицу проплыла горячая волна, я не мог поверить глазам. - Ты ж спать пошел!

- Как пошел, так и ушел. Решил посмотреть, чего там в теплице творится. Ну вы, конечно, даете! Аж меня самого перепугали! Ладно, идите в дом, я сейчас подтянусь.

Вернулись, разделись, посидели на диване, приходя в себя. Потом теща накрыла на стол, все вчетвером сели есть… Но мне вот что до сих пор покоя не дает – я точно помню, что тесть пошел тогда спать. И как он спускался, я не видел, хотя все время находился около лестницы, ведущей на второй этаж.

Хм… Может, это вовсе и не он был на улице? Что, если Морозница мало того что действительно существует, так еще и может принимать облик людей? Конечно, мысль смешная сама по себе, но ведь в нашем мире столько неизведанного. От этого и жутко, и радостно одновременно!