Мать ученика написала на меня жалобу в отдел образования, за то, что я заставила ее сына отмывать парту

Я работаю в школе совсем недавно, в прошлом году мне дали впервые классное руководство. Пятиклашки, милые детки, мне легко было с ними. Я устраивала им классные вечера, мы участвовали во всех мероприятиях школы, занимали призовые места в различных конкурсах, и с успеваемостью у моих ребят все было в порядке.

А в этом году к нам в класс пришел новенький. Боря отличался от моих ребят. Выше всех почти на голову, крепыш. А еще отъявленный хулиган и двоечник. Мальчишек он задирал, девчонок за косички дергал, с учителями огрызался. И это только шестой класс!

Я неоднократно вызывала его родителей в школу. За все время лишь однажды мама изволила явиться в школу. Вся из себя такая: татуаж на бровях, мохнатые ресницы, пухлые губы, дорогая одежда. Она зашла в класс и презрительно смерила меня взглядом, явно прикинув, сколько стоит мой костюмчик, купленный на распродаже.

Я начала ей рассказывать, как ведет себя ее сын в школе, она с усмешкой выслушала, а потом сказала, что школа отвечает за воспитание ее ребенка.

— Школа? — искренне удивилась я. — А вы?

— А я работаю, чтобы обеспечить своему сыну достойную жизнь, — ответила она и ушла, оставив за собой шлейф дорогих духов.

После этого разговора я к директору пошла, пожаловалась на маман и сына. А директор глаза закатил и почти шепотом произнес: «Леночка Сергеевна, будьте терпимее к этому мальчику. Мама у него очень непростая».

— А кто она? — удивилась я, — в личном деле написано, что секретарь в какой-то фирме.

— Секретарь, — усмехнулся директор, — все уже в школе гудят, только вы не знаете. Мама нашего Бориса, как это сказать, любимая женщина нашего мэра. Ну, неофициальная… Вы понимаете?

— Любовница? — усмехнулась я.

— Можно и так сказать, но лучше не надо, чтобы проблем не было. Идите, Елена Ивановна, работайте. 

Если честно, я не собиралась прогибаться под эту даму, а потому все равно продолжала пресекать все выходки Бориса. 

Например, стукнет он кого-нибудь в коридоре, я его в учительскую веду. И пусть коллеги шепчутся, что зря я так. Этот оболтус будет стоять в учительской всю перемену! А если на уроке пытается шуметь, тут же вывожу к доске. И там постоит, заодно уму-разуму научится. 

А однажды заметила я, что Борис чего-то затих за партой, подошла ближе. А он, оказывается, матерные слова на парте пишет. Ничего я ему не сказала. А после уроков зазвала в кабинет и кивнула в сторону тазика с водой и тряпки (это я заранее принесла).

— Приступай! — сказала я ему.

— К чему? — удивился он.

— Парту мой, которую сегодня испачкал. Мыло на парте уже лежит.

— Не буду! — вскинув голову, сказал он. — Есть технички, пусть они и моют.

— Но ты ее загадил!

— А вы докажите! Я вот сейчас маме позвоню, она приедет и объяснит, что вы не правы. Вы знаете, кто мамин друг? 

— Знаю! — коротко сказала я, а потом ловко выхватила телефон из рук мальчишки и ушла из кабинета, закрыв его на ключ, — как уберешь, постучишь в двери, я открою!

Конечно, Борис начал стучать сразу, требуя вернуть телефон и выпустить его. Благо, уроков в нашем крыле ни у кого не было, и нас никто не слышал. Потом Борис замолчал, а я через закрытую дверь напомнила ему, что надо мыть парту. 

Вскоре услышала, как он засопел, оттирая свои надписи. 

В это время зазвонил его телефон, это была мама. Я ответила, объяснила, что Борис сейчас убирает за собой. Надо было слышать, как возмущается эта мамаша. Она обвинила меня, что я эксплуатирую ее сына, тираном обозвала.

А когда она приехала в школу, мы с Борисом уже шли по лестнице. Парту он отмыл, и ему даже понравилось, как оказалось.  

— Елена Ивановна, а вы классная! — неожиданно сказал он.

— То есть?

— Вы справедливая. Простите, что я так себя веду. Я иногда и не хочу делать что-то плохое, а оно само получается.

Немного пообщавшись с ним, я удостоверилась в своей догадке: он нормальный мальчишка, просто таким вот поведением пытается привлечь к себе внимание, в первую очередь, родной матери, которой все не до него.

— Какое право вы имеете забирать у моего сына телефон и заставлять его работать? — заорала мать, увидев меня.

— Мама, не надо кричать, — неожиданно робко произнес Борис, — Елена Ивановна сделал все правильно.

— Правильно? — она даже пятнами пунцовыми пошла.

А потом, схватив сына за руку, выскочила из школы. На следующий день накатала на меня жалобу в отдел образования. 

Хорошо, что наш директор адекватный человек, смог меня отстоять. 

Борис, не скажу, что стал прилежным учеником, но после мытья парты почему-то притих, слушает меня. Видимо, против силы действует другая сила, и здесь это сработало. 

А вот мама Бориса ничуть не изменилась. Такая же высокомерная и скандальная. И это тот случай, когда не детей надо воспитывать, а их родителей.