Приструнила наглого семилетку, который обижал мою дочь в саду

Мы недавно переехали, и моя шестилетняя дочь Аня перешла в новый детский садик, в старшую группу. Поначалу ей все нравилось — она нашла подружек, воспитательницы оказались добрыми и внимательными.

Но так продолжалось две недели, а потом в группу вернулся Саша, он с родителями отдыхать уезжал. А теперь вот приехал на нашу голову! В очередной раз я привела свою Анюту из садика, смотрю, а у нее на руках красные пятна.

— Это что? — спрашиваю.

— А это Саша щипался, — отвечает дочь.

В тот раз я не стала ничего предпринимать, только посоветовала Ане держаться подальше от этого Саши. Не играть вместе с ним, раз он щипается, а играть с другими ребятами, которые ведут себя нормально. Но на следующий день дочь пришла из сада опять со следами щипков на руках, а через два дня и со следом от укуса — опять Саша.

Я поняла, что такое оставлять без внимания нельзя. Но прежде, чем идти к воспитателям, попыталась выяснить у других родителей, что это за Саша такой и обижает ли он других детей, как мою Аню.

— Да, вот такой вот Саша у нас в группе, — ответила одна из родительниц. — Всех детей в страхе держит. Я уж своим двойняшкам советую не пересекаться с ним.

— А что же вы, никуда не жаловались? — спросила я.

— А куда жаловаться? – ответила мама двойняшек. — Родителей этого Саши застать невозможно, они приводят его позже всех и забирают раньше всех. А я не могу их ловить — у меня работа. Что касается воспитателей, так они только руками разводят.

Решила я тогда сама поговорить с воспитательницей. В очередной раз, когда привела Аню в группу, подошла к воспитательнице и спросила:

— Елена Юрьевна, а что у нас в группе за Саша такой? Мою дочь он регулярно обижает, да и другие родители на него жалуются.

— Ох, этот Саша — наше наказание, — вздохнула воспитательница. — Он самый старший в группе — рослый, крепкий мальчик. Никаких отклонений у него нет, вот только агрессивный он очень.

— Да, он постоянно задевает других детишек, причем абсолютно без повода, — продолжала воспитательница. — Видимо, он чувствует, что сильнее других, и этим пользуется. Мы пробовали его как-то социализировать, но одних наших усилий недостаточно — нужно еще, чтобы в семье его правильно воспитывали. А там…

И на этих словах Елена Юрьевна махнула рукой.

— Но вы же как воспитатель должны пресекать такое поведение, — не сдавалась я. — Нельзя позволять, чтобы другие дети из-за этого Саши с синяками и ссадинами ходили.

— Так мы все делаем, что в наших силах, — ответила женщина. — Только и успеваем выдыхать в тихий час, когда все детишки, в том числе Саша, спят. А в другое время мы вообще стараемся от него не отходить, постоянно от других малышей оттаскиваем. Но у нас же кроме него еще 15 человек, и мы обязаны не только следить за порядком, но и заниматься с детьми. Так что этот Саша — не только ваша, но и наша беда.

В общем, разговор с воспитательницей ни к чему не привел. Тогда я решила сама посмотреть, что это за Саша такой — гроза детей. И, если выдастся такая возможность, поговорить с его родителями. Для этого я пришла забирать свою Аню пораньше.

И увидела его.  Очень крупный мальчишка, поперек себя шире, возвышался над одногруппниками на целую голову. Еще раньше я узнала, что ему уже семь лет. В школу пора — непонятно, что он до сих пор в детском саду делает. Выражение лица у него брезгливо-недовольное, а глазки так и бегают, высматривая, где бы нашкодить.

Пришла забирать Сашу целая свита, состоящая из мамы, бабушки и тети. Я уже сразу поняла, что поговорить с этими женщинами, обожающими свое чадо, не получится. Да и некогда им было. 

Пока мамочка безуспешно пыталась натянуть на Сашеньку ботинки (это в семь-то лет!), а он дрыгал ногами и выгибался, бабушка запихивала ему в рот шоколадку. А тетя стояла и умиротворенно смотрела на все это действо.

И все же я попыталась поговорить. Обратилась к тете:

— Вы знаете, что ваш Саша детей в группе обижает? Вот и мою Аню недавно укусил, а до этого щипал.

— Да что вы, быть такого не может — ответила женщина. – Наш Сашенька очень милый и добрый мальчик. Наверное, у него в тот день плохое настроение было или головка болела.

В общем, достучаться до свиты короля Александра не удалось. А последней каплей стало, когда моя Аня пришла из сада в слезах и рассказала вот что:

— Мы лепили из пластилина поделки для выставки. Я слепила медвежонка, а Сашка подошел и ударил по нему кулаком. От моего медвежонка только коричневая лепешка осталась!

Может быть и неправильно так думать, только я понимаю, что для ребенка обиднее не щипки, а такое вот отношение к его творчеству. И я не стерпела. Пришла на следующий день в детский сад забирать дочь раньше всех. Вывела ее в раздевалку, а сама в коридоре подловила Сашу. Приперла его к стенке и говорю:

— Еще раз обидишь кого-нибудь из детей или что-то испортишь, я тебя по этой стенке размажу! И не вздумай никому жаловаться — мы здесь одни, нас никто не слышит, и ты ничего не докажешь. Но ты меня понял?

— Понял, — отвечает семилетний тиран, а у самого губы дрожат.

А меня саму после этого разговора два дня трясло. Я понимаю, что нельзя так разговаривать с семилетним ребенком, тем более чужим, нельзя угрожать. Но если он по-другому не понимает? А так — понял. Больше с его стороны никаких поползновений в сторону моей дочери не было.