Нам показались подозрительными семь работяг, которые купили квартиру в нашем доме, но в итоге они оказались честными тружениками

В нашем подъезде купили квартиру семь ребят, которые работают в собственной строительной бригаде. Вроде они не пили, но все равно было тревожно.

Бывший собственник рассказал, что каждому из них принадлежала равная доля в квартире. Это было странно. Такие обычно арендуют квартиру. Заработают денег - и уезжают к себе домой.

Мы постоянно ждали, что они начнут варить самогон, распространять что-то нелегальное или водить к себе девиц. Но ничего такого не происходило, хотя прошел уже год. 

Они просто жили в этой квартире. К ним почти никто не приходил. Иногда неделями пропадали на работе. Трезвые, работящие. Одним словом, подозрительные!

- Должны же быть у них жены, дети, знакомые, - спрашивал я у других соседей.

- Да, какие-то мутные они, - соглашались они со мной.

Мужчины нашего дома были на страже. Договорились, что будем наблюдать за новыми соседями. И если кто-то увидит подозрительное, то сообщит другому.

Но пока так и не удалось раздобыть никакой информации.

И вот один раз в эту квартиру приехал старый-престарый дед восточной внешности. Он остановил меня и сказал:

- Приветствую, уважаемый. Как тут мои внуки. Никого не обижают?

Поскольку он выходил из той самой квартиры, которая нас всех беспокоила, то не оставалось сомнений, кого он имеет в виду.

- Здравствуйте, дедушка. Нет, мирно живут, - ответил я.

- Это хорошо, - сказал старик и предложил мне зайти к нему через часок. Сказал, что надо кое-что купить к чаю. А потом он вернется.

Мне было неудобно отказать. К тому же мучило любопытство. Так что ровно через час я позвонил в загадочную дверь.

Ее открыл мой новый знакомый. На нем был восточный домашний халат и какие-то экзотические войлочные тапочки.

Оказалось, что его зовут Насим. Я тоже представился. Мы неспешно пили чай. И тут Насим сказал мне:

- А скажи мне, Роман, что ты на самом деле думаешь о моих внуках. Наверное, считаешь их подозрительными гастарбайтерами?

Я пытался отнекиваться. Но он задавал четкие наводящие вопросы. Так что я вынужден был признаться, что эти ребята действительно нас беспокоили очень сильно. Особенно нам не нравилось то, что они почти ни с кем не разговаривают. Ничего о себе не рассказывают.

 - Вы уж простите, дедушка, но нам и правда непонятно, почему они так живут… Ну, без семьи. Да и держатся они особняком! - поделился я наболевшим.

- А ведь я старейшина деревни. Два года назад у нас погиб весь скот. Какая-то болезнь пришла. Так мы остались без доходов. Вот я собрал все, что у меня было, и отправил всех моих неженатых внуков зарабатывать деньги. Они кормят всю нашу деревню! - пояснил он.

Оказалось, что строительные подряды оплачивались хорошо. Дед по старым связям помогал находить работу. На эти деньги жители деревни закупали новый скот. Так что уже многим удалось потихоньку восстановить хозяйство. 

Люди им очень благодарны. Насим рассказал, что и сам когда-то работал сразу на всю деревню. Потому его и выбрали в ней главным.

- Но ведь им жениться надо, детей завести,  - удивился я.

 - А как же! Обязательно. Вот отработают еще год, и я пришлю других внуков, помоложе. А этих с почестями будут ждать дома лучшие невесты и гордые матери, - сказал мне старичок.

Я хотел спросить про квартиру: мол, как же с ней-то быть, если те внуки уедут. Но не хотел обижать старика излишним любопытством.

Насим погостил еще пару недель. Поговорил со всеми соседями. Показал фотографии. Пригласил в гости. Жильцы перестали казаться нам опасными.

Еще через год ребята продали квартиру. И уехали к себе домой. Видимо, уже выполнили свою часть обязанностей перед деревней.

- А как же новые внуки деда Насима? Куда они приедут? - спросил я их. Мы уже успели не то, чтобы подружиться, но начали общаться по-человечески.

- О, дед решил, что пошлет их в другой город. Пусть начинают все заново и учатся ладить с людьми. Здесь бы им было слишком легко, - засмеялись внуки старого Насима.

- А сколько же всего внуков у деда? - спросил я.

- Если неженатых и совершеннолетних считать, то двадцать. А если всех, то раза в четыре больше, - заулыбался один из семи работяг.

Потом в квартиру въехала обычная семья. И нам даже как-то стало немного не хватать семи молчаливых тружеников и их деда.

 Я понял, что в восточном воспитании есть свои преимущества. Если бы в деревне, где жила моя прабабушка, случился массовый падеж скота, то не нашлось бы старейшины, который стал бы ценой времени и сил собственных внуков решать эту проблему. Да я не уверен, что согласился бы работать на жителей деревни моей прабабушки, хотя очень любил ее и уважал.

Никаких особенных выводов я не сделал. Понятно, что в каждой культуре свои плюсы и минусы. И все-таки я подумал, что мне есть чему поучиться у старого дедушки Насима. Я бы хотел, чтоб мои потомки меня также уважали.