Новый сосед быстро разобрался с бабкой, по вине которой у нас был загажен весь подъезд

У нас в подъезде было чисто и уютно, стояли цветы и никто не позволял себе курить на лестничной площадке.

Так было до тех пор, пока Изольда Станиславовна не вышла на пенсию. Она и в молодости была чудаковатой, но на старости лет совсем рехнулась. Целыми днями сидела на лавке, громко обсуждая что-то с подругами из других подъездов.

А потом появились ОНИ. Коты. Они сбегались отовсюду к щедро кормящей их старушке. Помнится, мы как-то пытались на этом этапе поговорить с Изольдой Станиславовной, убеждали, что не стоит прикармливать столько живности, но она лишь отмахивалась.

– Все божьи твари хотят жить. Они не исключение. Мне только в радость их кормить, а вам что, жалко?  - говорила она и как-то недобро на нас косилась, будто бы прикидывая, как бы ловчее с нами расправиться, а наши тела скормить пушистым любимцам.

Казалось бы, она просто их кормит, не делает ничего плохого. Безобидная старушка, да? Как бы не так! Этот божий одуванчик держал в страхе всех собачников в округе. 

Стоило пройтись около нашего подъезда человеку с собакой, она тут же начинала голосить, что их зверищи пугают её котиков. Исключений не было даже для карманных пород, которые в три раза меньше этих самых котиков. В отдельных случаях старушка даже камнями бросалась, что стало нонсенсом.

Мы с соседями надеялись на зиму. Думали, что с приходом холодов Изольда Станиславовна не будет так часто сидеть на улице, а коты разбегутся в поисках теплых мест.

– Они же погибнут все, если я их не спасу! - воскликнула старушка и принялась “героически” спасать животных в своей квартире.

Она предоставила им кров и пищу, а вот о туалетах для такой оравы не озаботилась, потому, долго не думая, выпускала это кошачье стадо в подъезд.

Буквально через неделю там стало невозможно дышать. Оставлять нараспашку окна и двери Изольда Станиславовна запретила, мол, пушистики разбегутся, а если замечала, что кто-то вздумал проветривать, устраивала самую настоящую истерику.

На совете жильцов мы думали, что же можно с этим сделать. Договорились с местными волонтёрами, чтобы забрать котов в приют, но когда они приехали, в соседку будто бы демон вселился. Она сыпала матами и проклятиями, кидалась на людей и так испугала приехавших, что они предпочли уехать и не связываться с ней.

А спустя неделю не выдержали нервы у соседки сверху старушки. Она была беременна и ей было жутко плохо от запаха кошачьих испражнений. Долго не думая, они с мужем уехали, а в эту квартиру заселили какого-то родственника.

Дима был студентом примерно двадцати лет. Поначалу он был очень рад, что наконец-то уехал из общежития с ужасными условиями, но потом понял, что тут не особо лучше. К тому времени запах потихоньку начал просачиваться в квартиры.

Парнишка задумался и пошел поговорить с соседями. Они-то и рассказали ему, почему подъезд имеет настолько плачевный вид и, тем более запах. Димка решил наведаться к Изольде Станиславовне, хотя его все в один голос отговаривали. 

Пять минут. Столько он продержался в её квартире, прежде чем был вытолкан шваброй с воплями о том, что он живодер проклятый, как и все остальные в этом подъезде.

Вот и что тут сделать? Только ждать, когда старушка отойдёт в мир иной, что могло случиться ещё лет через двадцать, ведь она была довольно бодрой. Видимо, Дима задумался об этом же. На некоторое время он затих, обдумывая план.

И вот однажды иду я домой и вижу, как паренек крепит к своему балкону кормушку. Не придал этому значения, уставший был. А уже через пару дней наблюдал, как возмущённая старушка наседает на невозмутимого паренька.

Оказалось, что Изольда Станиславовна в любую погоду вывешивала на балконе постиранное бельё. А птицы, прикормленные Димкой, его загаживают теперь. Она требовала, чтобы он убрал это непотребство с глаз долой.

– Так они же тоже божьи создания, и кушать хотят, - просто отвечал Дима на все претензии.

Голубей становилось всё больше, а балкон старушки загаживался всё сильнее. Как у бедного студента не сдали нервы тягаться с нашей мегерой, я не знаю, но однажды она пришла к нему не с претензиями, а со слезами. Умоляла просто убрать кормушки, потому что житья ей уже нет с этими птицами.

Уж не знаю, как они там договаривались, но на следующий же день приехали волонтёры и увезли всех котов. Оставалось лишь как-то вывести запах, но это уже было другое дело. Мы, не веря своему счастью, ломанулись к новому соседу с дарами благодарности. 

Больше Изольда Станиславовна в героя не играла. Голубей только ужасно недолюбливала, помня о кормушке, которая знатно помотала её нервы.