Соседка не давала спать по ночам – пришлось идти ва-банк

Я – не меломан, но всегда считала себя ценителем хорошей музыки. Например, я люблю оперу и девятую симфонию Бетховена; словом, я дружила с классикой – до прошлого месяца, пока в квартире за стеной не поселилась Нина Ивановна. 

Эта дама – исключительная во всех отношениях. Высокая, крупная, могучая, она нагнала страх на весь подъезд. 

Оказывается, на предыдущем месте жительства Нина Ивановна устроила грандиозную разборку с соседкой из-за цветочной клумбы, и теперь мы боялись, как бы она и у нас не закатила какую-нибудь неожиданную истерику.

Я – школьная учительница со стальными нервами, но боялась вместе со всеми и не зря. Накануне годового среза я сладко сплю, досматриваю какой-то сон и вдруг слышу из-за стены звуки, отдаленно напоминающие то ли этюд, то ли минуэт.

Я просыпаюсь, сажусь на постели и кляну музыку, под которую совсем не хочется жить. Смотрю на часы: стрелки показывают десять, вроде все по закону, но мне-то от этого не легче.

Делать нечего: встаю, накидываю старый халат и иду выяснять отношения. Нина – вдруг само очарование – рассыпается в извинениях.

– Простите, Милочка, увлеклась, забылась. Но ведь это «Волшебная флейта» Моцарта! Я думала, вы поймете…

Конфликт исчерпан, возвращаюсь в квартиру и кое-как засыпаю. На следующую ночь поначалу все шло хорошо. Я погрузилась в сон, но уже через час вдруг что-то бомбануло в мой мозг. 

Я подскочила, как уж на сковороде, кувыркнулась и упала с кровати. Так как подобные упражнения в моем бальзаковском возрасте дорогого стоят, я не на шутку рассердилась:

«Бах бы себе такого никогда не позволил (забыла сказать, что в этот раз звучала его знаменитая фуга). Ну погоди, голубушка, ты у меня попляшешь». 

И на полную мощь врубила «Good morning» из фильма «Поющие под дождем». «Бах» сначала притих, а потом и вовсе умолк. 

«Попса тоже кое-чего сто́ит», – ехидно прошептала я и снова нырнула под одеяло, но сон больше не шел. 

Утром я встала с разбитой головой, выпученными глазами и заплетающимся языком. А ведь мне идти в школу на занятия! 

Выйдя на лестничную клетку, я столкнулась с Ниной Ивановной. 

– Милочка, я и не знала, что вы поклонница ретро. Это не мой жанр, но ради вас я сегодня же подберу пару номеров, - ехидно сказала она.

– Только через мой труп, – отвечала я (про себя, разумеется), а вслух прошипела:

– Вы сова или сомнамбула? А я отлично выспалась; мне даже приснился сон, который в ближайшее время наверняка сбудется.

Должно быть, мой тон не понравился Нине: она вдруг нахмурилась и закусила губу.

– Что же вам приснилось, Милочка?

– Тетка на крыше. Я кинула ей в окно свой зонтик, на котором она улетела с ветром перемен.

– Поберегите свой зонтик, голубушка, для другого, более подходящего случая, – с медовой улыбкой прошелестела нахалка. – Ветер перемен – редкое природное явление, которое почти не бывает в наших краях.

– Это мы еще посмотрим, – отрезала я (про себя, разумеется) и семимильными шагами отправилась… нет, не в школу, а к подружке-соседке Нюрке – жаловаться на судьбу. 

В эту ночь в десять часов за стеной раздалась музыка – «Putting on the Ritz» или что-то вроде того. 

Ретро получилось таким ностальгическим, что выносило мозг похлеще современной попсы. Но я не успела оценить ни технику, ни мастерства исполнителя. 

После первых же аккордов на лестничной площадке заревела другая музыка – динамичная, умопомрачительная, хаотичная. А затем утробные басы, звучные баритоны и дерзкие меццо-сопрано затянули в унисон: «Лоли, пхабай прэчинава – хоп, хоп, хоп, нанэ-нанэ!». 

 Концерт вышел что надо! И кто же его устроил? Небось Нюрка постаралась.

«Бис, бис!», – талдычила я, прихлопывая в такт бубнам, барабанам и гитаре.

На следующее утро в дверь позвонила Нина. Вид у нее был любезный, но вполне пришибленный.

– Дорогуша, что же вы сразу не сказали, что предпочитаете цыганский репертуар? Его лучше исполнять в светлое время суток, на свежие легкие и отдохнувший голос…

Со следующего дня ночные концерты прекратились, и я стала часто приглашать Ниночку на чашечку чая со своими фирменными пирожками. Оказалось, что эта дама не безнадежна, у нас еще все впереди!