Сын соседей считает, что мы с мужем должны присматривать за его родителями, ведь ему некогда

Мы с мужем Андреем живем в старой пятиэтажке уже больше тридцати лет. За это время со всеми соседями успели перезнакомиться, многие стали практически родными. Особенно близко мы общались с семьей Петровых из квартиры напротив – Валентином Сергеевичем и Тамарой Михайловной.

Когда-то давно наши дети играли вместе, мы ходили друг к другу в гости на праздники, помогали с ремонтом. Их сын Костя был ровесником нашей дочери Кати. Сейчас наши дети выросли. Катя живет в другом городе, а Костя остался в Москве, но переехал в новостройку на другом конце города.

После переезда Кости мы продолжали тесно общаться с Петровыми. Валентин Сергеевич часто жаловался, что сын стал редко навещать их. Раньше заглядывал хотя бы раз в неделю, а как женился и купил квартиру – только по большим праздникам.

Костя звонил родителям почти каждый день, но как-то формально, будто для галочки. Мы это замечали, когда заходили к соседям – те как раз говорили с сыном по громкой связи. 

Пара минут – как дела, все ли в порядке – и до свидания. С нами он тоже поддерживал связь по праздникам. Всегда поздравлял, иногда заходил, когда приезжал к родителям. Мы были рады за выросших детей. За это время Костю успели полюбить как собственного сына, но все равно помнили главное: наша дочь — Катя, а у Кости свои родители.

В последнее время здоровье Валентина Сергеевича и Тамары Михайловны стало ухудшаться. Ему уже восемьдесят два, ей семьдесят девять. Больные суставы, ходить стало совсем тяжело.

– Наташа, присмотри, пожалуйста, за мамой, – как-то попросил меня Костя по телефону. – Она в последнее время сама не своя. Из дома совсем не выходит.

Конечно, я согласилась. Как можно отказать? Стала чаще заходить к соседям, проверять, все ли в порядке. То продукты им принесу, то лекарства из аптеки, то просто чаю попить зайду.

Муж тоже помогал – если что-то сломается, обязательно починит. Так постепенно пришло к тому, что с соседями мы стали еще ближе, чем были до того.

Сами Петровы никогда ни о чем не просили, даже отнекивались поначалу от нашей помощи. Но Костя, увидев, что мы готовы помогать, стал все чаще обращаться с просьбами. Приезжать к родителям он стал еще реже – раз в месяц, не больше. Объяснял это тем, что много работает.

Через пару месяцев такой заботы я начала замечать, что Костя стал воспринимать нашу помощь как должное. Звонил все реже, а когда звонил – только чтобы попросить о чем-то новом.

– Наташа, можешь завтра с папой в поликлинику сходить? У меня важная встреча, никак не могу вырваться.

– Наташа, присмотри за квартирой, пока родители на даче. Им там свежий воздух нужен, побудут недельку.

Валентин Сергеевич все чаще вздыхал, глядя на фотографию сына: – Эх, Костька-Костька... Совсем от нас отдалился. Раньше хоть заезжал иногда, а теперь все некогда ему.

Последней каплей стал разговор с Костей, когда он приехал навестить родителей в прошлые выходные. До этого его не было почти два месяца – все работа да работа.

– Знаешь, Наташа, – сказал он мне в подъезде. – Я тут подумал... Может, вы с дядей Андреем к родителям переселитесь? У вас квартира такая же, как у них, а им уход нужен постоянный. Будете за ними присматривать, а свою квартиру сможете сдавать.

Я просто опешила от такого предложения.

– Ну что вы, Наташа, – он рассмеялся так, словно услышал хорошую шутку. – У меня же семья, дети маленькие. Да и квартиру в ипотеку взяли, не могу я ее сдавать. А вы уже на пенсии, вам проще.

– Мы не на пенсии, Костя. Андрей еще работает, я тоже.

– Ну, это не та работа, от которой нельзя отказаться, – махнул он рукой. – Подумайте над моим предложением. Вам же несложно, а родителям помощь.

Я промолчала, но внутри все кипело. Вечером рассказала мужу. Андрей только головой покачал:

– Совсем обнаглел парень. Мы ему не социальные работники. Хочет за родителями присматривать – пусть сам переезжает или сиделку нанимает.

– Знаешь, мы с мужем подумали над твоим предложением. К сожалению, переехать не сможем – у нас своя жизнь, работа, да и внуков нужно навещать. Можем порекомендовать хорошую службу по уходу за пожилыми людьми.

– Вот значит как, – в его голосе звучала обида. – Столько лет дружили, а помочь не хотите. Ладно, я понял. Вам глубоко наплевать на моих стареньких родителей. Я кручусь-верчусь, чтобы свою семью обеспечить, не могу разорваться. А вам вообще все равно.

После этого разговора Костя перестал звонить совсем. Честно говоря, я испытала облегчение – не люблю, когда мной манипулируют. Мы по-прежнему заходим к Петровым, помогаем по мелочам, но уже без звонков и просьб от их сына.

А на прошлой неделе увидела в подъезде объявление – три раза в неделю к соседям приходит социальный работник. Видимо, Костя все-таки нашел выход из ситуации. Только жаль, что для этого пришлось пройти через конфликт.

Вот, думаю. Может, все-таки попробовать наладить отношения с Костей? Парень-то он в остальном хороший, работящий, да и своя семья у него правда. Но как вспомню его манипуляции – и желание пропадает. 

Да и родители его, кажется, стали спокойнее с социальным работником – теперь точно знают, кто и когда придет помочь, не надо ни у кого одолжений просить.